Мажоры просят счет и оставляют хорошие чаевые, в размере самого заказа.
— Вика! Тут тебе записка! — Марина отдает сложенный вдвое листок.
«Встречу после закрытия. Не вздумай смыться».
— Хм, — складывает руки перед собой Машка, задумчиво. — Что собираешься делать?
— Че ж не сходить?! Он — красавчик. А ты сама говорила, что мне нужны отношения с противоположным полом! — тычу пальчиком в подругу.
— А если он маньяк? — фыркает перестраховщица.
— Два маньяка в связке — это перебор! — хохотнула я.
Мы обе хрюкнули, вспоминая, как я обошлась с однокурсником, который оговорил меня...
— Везет же некоторым, — шипит Быстров, которому, с натяжкой, поставили тройку за экзамен. — Знаю, как вы сдаете, — и прокатил язык по внутренней стороне щеки.
— Подержи! — отдаю сумку Машке.
Хватаю умника за пах и сжимаю. Быстров верещит, глаза на выкате.
— Повтори, как мы сдаем? — говорю томным голосом.
— Я пошутил! — вырывается из захвата и, держась за стену, отходит подальше, кидая злые взгляды.
На следующий день я притащила зеленку и пластыри. Положила перед Быстровым на стол.
— Ну, ты как, калека? Оказать тебе вторую помощь, поскольку с первой мы вчера опоздали. Яйца, наверное, опухли? — смотрю сочувственно.
— Уйди, ненормальная! — шарахается от меня.
Еще несколько дней я проявляла «заботу», интересуясь его здоровьем на всю аудиторию, пока он не взмолился, прося больше об этом не говорить.
Вечером, закрыв смену и посчитав выручку, ставлю кафе на сигнализацию, и бодрым шагом направляюсь в сторону метро. Свет фар и сигнал авто вырывает из задумчивости. «Точно! Блондинчик же обещал заехать!» — разворачиваюсь и топаю к черному внедорожнику.
— Красивый зверь! — втягиваю запах кожи сидения. — Ты тоже ничего, — перевожу взгляд на парня и застываю с открытым ртом.
4. 4. Гонки
— Извини, я машиной ошиблась, — начинаю отползать к двери и слышу щелчок замка, блокирующий ее.
— Я — Клим! — говорит брюнет с родинкой над губой. — Пристегнись, детка! — раздается рев мотора, и машина срывается с места.
— Какого хрена происходит? — ору на него, сжав кулаки.
— Ты не достанешься Мирону, — заявляет паршивец, посматривая в зеркало дальнего вида.
— Не знаю, в какие игры вы, мальчики, играете, но мне это и знать не нужно! Высади меня, твою мать! — топаю ногой для убедительности.
— Не пыхти! Мы должны оторваться! — говорит слишком уж весело этот говнюк.