— Ты видишь? — продолжил я. — Видишь всех этих людей? Это твои
люди. Ты знаешь, что они сделали, пока ты был в отключке? Они
сражались против превосходящих сил врага и ни разу не дрогнули и
даже не подумали о том, чтобы бросить своих родных! Они были готовы
сражаться до последнего вздоха. Они шли в бой с именем Смерти на
устах! Даже не надеясь на то, что доживут до следующего дня!
Парень замер и смотрел в одну точку.
— А знаешь, почему они это делали? — продолжил я. — Потому что
они давали возможность уйти всем остальным и тебе, в частности,
хотя это ты должен был вести их в бой, а не я! Они шли в бой, с
мыслями о том, что они умрут, но не позволят врагам добраться до
тебя или своих родных. Они шли в бой, веря, что, когда ты очнёшься
— то отомстишь за них и покажешь врагу, что он сделал не верные
выводы, решив, что Мстиславские и Зарины слабы!
По щеке парня скатилась одинокая слеза и я остановился. Он
смотрел на своих людей, не отводя глаз. Ну вот, броня непонимания
пала.
— Ты можешь сколько угодно тосковать, грустить, хандрить или же
переживать, да хоть заревись в одиночестве, но никогда не показывай
это своим людям! Иди давай уже! — я ударил его ладонью по спине,
подталкивая в сторону людей.
И он пошёл. Люди, кто со слезами, а кто с улыбками, начали
окружать его, и парень скрылся из виду. На меня посмотрел какой-то
мужчина. Он кивнул мне и улыбнулся уголками губ. Как я понял, это
был отец Вадима.
Ну вот, товарища вытащил из пучины отчаяния, сделал доброе дело
— плюсик в карму.
Я терпеливо ждал, когда все вокруг нарадуются и наконец толпа
расступилась, пропуская ко мне Вадима. Теперь его взгляд был куда
увереннее, как и походка.
— Спасибо, — произнёс он, подойдя. — Я…
— Не нужно, — покачал я головой. — Со всеми может случиться. От
неудач никто не застрахован. Кроме меня, наверное, — усмехнулся я.
— И да, по поводу войны. Насколько я знаю — у вас есть полгода на
то, чтобы оспорить в войне свои права на территории, так что время
ещё есть.
Вадим молод, и, столкнувшись с первой войной, с потерей отца, а
также с предательством со стороны дяди, не удивительно, что он
позволил себе уйти в беспамятство. Хотя отец его всё же жив.
— Да, я знаю, — кивнул он. — Мы будем готовиться, — произнёс он
твёрдым голосом.
— Это хорошо, — я задумался. — Чуть позже нам нужно будет
встретиться с вашими главами, чтобы обсудить «соседство». Думаю, ты
понимаешь, для чего это нужно.