Она не выдержала. Взвизгнув, дернулась, стягивающий руки кожаный ремень лопнул, и Лорка, ужом вывернувшись из-под мертвеца, кинулась к краю. Телега, взбрыкнула задом, как давешняя лошадь и Лорка, вылетев, с визгом покатилась прямо к обрыву. Заскребла пальцами по камням, цепляясь за редкую траву, трещины, камни, наконец, ухватилась за торчащий корень и застыла. На зубах скрипел песок, под коленками было пусто. Ноги висели над обрывом, под подол задувало.
— Единый Боже, по небу хожен, во миру славен, во гневе ярен, — бормотала Лорка, по пяди вытаскивая себя на дорогу, что есть мочи цепляясь за корявые корни росшего над обрывом дерева.
— Отведи беды, на всякий день и на всякий час, встань с духом нашим духом своим.От земли к небу, от темени к свету, от сих порогов укажи дорогу до Света чертогов. Слава! — Дрожащими губами завершила, она, и серпом Единого себя осенила.
Руки с ободранными в кровь ладонями и обломанными ногтями дрожали. Лорка подобрала коленки и сжалась в комок. Телеги не было. Валялись камни, от обрыва к дороге раззявился пролом, в расщелине, на самом краю, зацепившись колесом, висела ось.
А вокруг продолжали кричать, и кто-то куда-то бежал, спотыкался и падал. Сыпались с нависающего над дорогой утеса камни. Ржали кони. Дальше по дороге рубились. И звуки эти, злые и острые, как осиные жала, были все ближе, пока почти над самой Лоркиной макушкой не пронесся седой хвост стражьей лошади, а потом она увидела круп другой, черной, и вжалась лицом в колени. Забормотала обережную молитву, сбилась.
Подняла глаза. Страж с красной лентой в косе и его смуглый темноволосый противник, сшиблись почти грудь в грудь. Мечи, узкий и чуть изогнутый, и прямой и темный, сцепились крестовинами. Темноволосый дернул плечом, из рукава куртки рыбкой выскользнул кинжал, и тот час оказался в боку Среброликого. Страж пошатнулся, мечи расцепились, прямой пошел на замах…
Снова дрогнула земля, и сверху посыпалось. Черная лошадь оступилась, попала задними копытами в расщелину и завалилась, увлекая всадника за собой в пропасть. Свалившийся с утеса камень саданул лошадь Стража по крупу, та скакнула вперед, раненый Страж не удержался и приложился оземь тем самым боком, в котором кинжал торчал.
— О, а́ста ин ха́шши[4]! — ругнулся элфие, когда из-под пластин плеснуло красным. Маска валялась на дороге вместе со шлемом, гладкие, как шелк, светлые волосы из растрепавшейся косы упали на лицо.