—
Богиня? Но как? — воскликнул Яков в чате, пораженный до
глубины души. — Мне теперь многое стало понятно, особенно
почему за тобой охотится общество Туле. Я унесу твой секрет в
могилу. Клянусь! И буду верным твоим спутником.
Петрович
прочистил горло и добавил в чате.
— Ну а
я догадывался. И сразу понял, что она скрывает свою расу. Находясь
рядом с ней, я испытывал невероятную веру в нее и видя то добро,
которое она творит знал, что там есть что-то божественное. Помнишь
Дина? Я тебе как-то сказал около Туманного леса, когда поймал тебя
там «С появлением тебя тут все стало меняться. А я суеверный и
думаю, это все непросто так». Именно тогда я понял, что ты не
простая.
— Да ты
суперпрофи и полицейский, у тебя в голове запрограммирована
чуйка, — вклинился Яков, — А я просто место себе не
находил из-за одного постоянно возникающего вопроса — почему я стал
жить, с приходом ее в этот мир, как на вулкане!
— Ну
теперь все понятно и давайте приступим к делу, — сказал
Богдан, уверенно прогуливаясь между рядами застывших
людей.
— Вот у
этого на руке нарисована летающая тарелка, — сообщил в чат
Яков, указывая глазами на седовласого старика.
— Нужна
тарелка, из которой кушают, не глубокая, — ответила я в чат и
добавила: — Давайте сузим круг наблюдений. Ищите людей с
прямыми черными волосами, редкой растительностью на лице, темной
кожей, средневыступающим прямым, иногда «орлиным», носом. Глаза
должны быть черными, с короткими ресницами, шире, чем у азиатских
монголоидов.
— В
общем, орлов, —резюмировал
Богдан.
Мы медленно
двигались по залу, пытаясь найти нужных людей. Это оказалось
нелегко, так как многие были в шапках или темных очках, скрывающих
признаки. Вдруг Яков заметил молодого парня, на чьей рубашке среди
множества узоров была изображена маленькая свечка, и сообщил об
этом в чат. Ничего себе, как ловко они ее замаскировали. Я бы точно
не стала рассматривать все узоры на этой рубашке. Я подошла
ближе.
— Как же
нам выбраться из этой «пустоты»? — вслух произнес Яков.
Он нарочно
периодически говорил что-то вслух, чтобы отвлечь шаманов. В это
время я сосредоточилась на рубашке, пытаясь отыскать ту «свечу», о
которой он упомянул. Из-за множества изображений у меня перед
глазами все расплывалось, но когда я наконец ее нашла, улыбнулась
так, что Богдан сразу насторожился. Это была та самая свеча,
которую я видела в комнате у Богдана: синяя, с обгорелыми краями и
застывшими каплями воска, свисающими вниз, и фитиль наполовину
белый. Я вспомнила все эти детали, создала их проекцию над головой
шамана и, убедившись в ее точности, кивнула Богдану. Он, немного
пыхтя, что-то делал, ноздри его расширились, потом он
сосредоточился, закрыл глаза, затем резко открыл их и ударил рукой
в воздух. Я посмотрела на проекцию и увидела, как свеча была
полностью раздавлена.