Устинья, дочь боярская-1. Возвращение. - страница 11

Шрифт
Интервал


Из овцы получилась – кто? Устя пока не знала. Не такой уж она опасный зверь. Может, лисица? Ей сейчас хитрее лисы быть надо, злее лисы, опаснее…

Прятаться надобно, следы путать, глаза отводить.

Чем помог ей монастырь – пониманием того, что все, все можно найти в книгах. Надо только знать, где искать, что искать. И читать, копаться, и размышлять – и можно получить совсем неожиданные выводы.

Жития святых, к примеру!

Они ж там не только мучительно умирали! Это в самом конце! А если начать с начала?

Они еще и жили, и что-то делали, и куда-то шли, и… и учиться у них тоже можно. Всякому, полезному в хозяйстве.

Опять же, жития эти на разных языках написаны. Хочешь прочитать – так язык выучи? Не знаешь? А в монастыре тебя многому научить могут, только учись. Устя и училась, старательно. Как-никак десять лет в монастыре, даже больше. Со скуки с ума сойдешь, волчицей голодной выть будешь!

А чем еще в монастыре заниматься?

Ежели ты не просто так себе трудница, послушница или монашка?

Ежели тебя силком в монашки постригли, освобождая место для чужеземной шлюхи, к которой твой муж прикипел? А так ты боярышня по рождению, царица по замужеству?

Кто и к чему тебя посмеет принудить?

Можно и в монастыре заниматься чем-то таким… непрактичным. Но молиться целыми днями, месяцами, годами… сложно. Вышивать и шить Устя и сейчас не слишком-то любила. Умела, но не любила. Скоморохи раздражали, да и не допустили бы их никогда в монастырь.

Музыка?

Цветочки заморские?

В монастыре и крапива-то не выживала, в щи летела. А музыка… были и на солнце пятна. Если б Устинья запела, ей бы все дворовые псы подпевать бросились.

Говорят – ни слуха, ни голоса. Ну, так это про нее. С малолетства, стоило ей только рот открыть, как матушка начинала за виски хвататься и морщиться, нянюшка ворчала…

Устя и в монастырском хоре не пела. Один раз попробовала, но у матушки-настоятельницы такой несчастный взгляд стал, что женщина рукой махнула.

Не дано – и ладно! И такое бывает!

Оставались люди – и книги.

Устя полюбила разговаривать с людьми, слушать их, думать над их словами, поняла, как легко человек выдает себя, как им можно управлять, как поставить себе на службу…

Тот же Семушка…

Он ведь Устинью и правда полюбил. Такое тоже бывает ежели мужчина – настоящий. Когда бросается женщину спасать и защищать, а потом и влюбляется… за ее страдания, не за красоту или ум, а – так. Потому что настоящий мужчина всегда будет защищать женщину.