До дому я Кусаку всё-таки довёз. Разблокировал двери, молча уставился на неё, скрестив руки на груди.
- Спасибо, - буркнула девчонка и пулей вылетела из моего автомобиля, не дожидаясь ответа.
Я ещё постоял немного, наблюдая, как она входит во второй подъезд, а потом уж двинул домой.
Заперся у себя в комнате и устроил ревизию в телефоне: удалил Кусакинские фотки, скачанные с её страницы в соцсети, отписался от неё, стёр дурацкое стихотворение, написанное сгоряча ещё на заре нашего знакомства...
Это была середина сентября, я почти ненамеренно подсел к Алине на паре по астрономии и целых полтора часа заворожённо наблюдал за тем, как старательно она записывает лекцию, да ещё подсказывает соседям (в том числе мне), которые не успевают. Она была чудо как хороша - ей невероятно шёл этот ненавязчивый макияж, и лёгкий розовый блеск на губах, которые просто невыносимо хотелось поцеловать, и светлая рубашка свободного покроя, закатанная до локтя и подчёркивающая изящество тонких рук. От неё пахло так мягко, так умопомрачительно, что кружилась голова, а улыбка стала чем-то вроде контрольного выстрела в голову.
А потом мы с ней и ещё несколькими однокурсниками пошли прогуляться на набережную, была отличная солнечная погода, и золотая осень, и Алина в светлом женственном пальто и забавном берете, который так ей шёл... Всё это настолько поразило мою искушённую душу, что, вернувшись домой, я написал несколько строф. Корявых и хромающих, но наполненных искренним чувством.
Несколько раз потом порывался удалить, но всё как-то рука не поднималась, а теперь вот решился сжечь мосты. Хватит уже изображать из себя страдающего от безответной любви романтичного юношу. Я, блин, мужик, и вполне способен перевернуть эту страницу!
5. Глава 5. Что-то изменилось
Алина
После того странного воскресного свидания всё кардинально изменилось. Точнее, изменился Даня. Он вдруг стал таким хмурым и серьёзным. Пришёл в понедельник к первой паре без опозданий, даже немного заранее, на меня не взглянул ни разу, не говоря уже о том, чтобы доставать в своей обычной глупой подростковой манере. Я будто бы перестала для него существовать и, конечно, вздохнула с облегчением... своей разумной частью. А вот мой внутренний демон-мазохист испытывал смутную тревогу. Как будто чего-то не хватает. Я ведь привыкла к Даниным подколкам и провокациям за эти полтора года, они стали неотъемлемой частью моей жизни, а вырабатываемый при этом адреналин - частью моего обмена веществ... Возможно, я даже подсела на них, как на своего рода наркотик. Не зря же существует такое явление, как Стокгольмский синдром. К мучениям тоже можно привыкнуть...