«Да и то, — подумала с легкой грустью Моника, — за такого парня, как он, — красивого, доброго, умного, спокойного, с отличными перспективами — стоит держаться очень крепко, чтобы его не увели прямо из-под носа».
— Про нее, — подтвердил Джек и потянулся к Агнес с поцелуем.
Та быстро чмокнула его в губы и продолжила возмущенно:
— Если ребят со скорой еще и накажут, будет ужасная несправедливость!
— В этой жизни многое несправедливо, любовь моя.
— Так-то оно так… — Тут Агнес умолкла, уставившись на что-то, происходящее за спиной Моники. — Оу… Все-таки интересно: она трахнет его прямо здесь и сейчас или дотерпит до номера в ближайшем отеле?
— Кто? — Моника, сбитая с толку неожиданной сменой темы, оглянулась через плечо.
— Та женщина, что танцует со Леоном. Мне кажется, еще немного, и она полезет к нему в штаны…
«Ну, конечно, — мрачно подумала Моника, вынужденная вновь увидеть то, от чего и попыталась только что сбежать, — о ком еще-то может идти речь, кроме как о Леоне Адане и его слишком уж привлекательных штанах?»
С другой стороны, какие у нее основания обижаться на него или тем более ревновать? Леон — мальчик взрослый, и, если ему охота вот так… вот с такой… ну и пусть! Моника было сделала движение, чтобы продолжить свой путь, но и Джек чуть сдвинулся, невольно заставив ее задержаться и, как следствие, опять услышать Агнес.
— А теперь он двигается как-то так, будто его неожиданно радикулит разбил! Или мешает то, что всегда мешает плохим танцорам? — Агнес захохотала, еще и подпихивая Монику в плечо. — Ну посмотри!
Делать этого совершенно точно не стоило, но Моника все-таки снова обернулась. «Кажется… кажется, Леону сейчас действительно неуютно», — решила она мстительно, некоторое время понаблюдав за танцующими. Если раньше действительно казалось, что между этими двумя кипит та особая химия, которая, как правило, в конце концов и приводит двоих взрослых людей в общую постель, то теперь ничего подобного не наблюдалось. Хотя и того, что было, вполне хватало, чтобы представить то… То, что Моника себе и представила, испытав при этом настоящую боль: обнаженные тела, тяжелое дыхание, движения, которые не спутать ни с чем другим… И смуглая рука Леона на чертовой сиське этой чертовой шлюхи, чтоб ей!
Именно такие — смуглые, темноволосые, высокие и вообще крупные мужики — всегда нравились Монике особо. Как говорили в таких случаях — это был ее типаж. Таких мальчиков она выбирала себе в качестве предмета для воздыханий еще в школе, да и после тоже. Таким был Вернер, в которого Моника влюбилась безоглядно и за которого вышла замуж…