Меня такой подход категорически не
устраивал, и я его уволил.
В какой-то момент, мне стало его
жаль, ведь у него наверняка есть семья, которую нужно было кормить,
и я даже хотел выписать ему выходное пособие, но когда дело дошло
до бухгалтерских книг, передумал.
За последние два года этот, прости
Господи, своровал столько, что даже мне поплохело.
Наживался на всем – на продуктах,
сотрудниках и даже Новиковых!
И это было настолько низко и подло,
что у меня тут же зачесались кулаки. Управляющий же, поняв, что
дело запахло жаренным, мгновенно протрезвел и начал каяться.
Докаялся до счетов в банке, домика по
соседству с трактиром и своего подельника в роду Новиковых.
Золото и домик я, не задумываясь,
решил конфисковать, а вот насчет подельника решил подумать –
оставить выход на крысу в роду Новиковых на всякий случай или сдать
его Иго́ру.
Деньги я планировал пустить на
обновление ресторации, а в домик заселить будущее руководство
Колизеем. И не просто одной ареной, а всем развлекательным
комплексом.
Связавшись с Людвигом, я попросил его
найти нотариуса, который согласится выехать на сделку прямо сейчас,
и вампир заверил, что доставит юриста в течение часа.
И пока Иван с Серегой разбирались с
устроенным нами бардаком, я срочно пытался найти человека, который
сможет стать временным управляющим трактира.
Казалась бы, зачем управляющий?
Текущие клиенты меня не интересовали,
и даже больше, я собирался закрыть эту забегаловку на некоторое
время. Её ждал ремонт и, самое главное, смена имиджа.
Вот только я отлично знал, что без
управляющего или хотя бы ответственного, трактир повиснет у меня на
шее мертвым грузом.
Ведь кому-то же нужно будет
курировать и ремонт, и проработку нового меню, и поиск
сотрудников!
И все то время, пока в «Гедонист» не
прибыл нотариус, я искал подходящую альтернативу.
В этом деле мне очень помогла Вера –
местная разносчица. Она дала мне исчерпывающую характеристику на
поваров, на поставщиков продуктов и даже на постоянных
клиентов.
Единственное, что меня в ней смущало
– засевший в глазах вопрос.
Как будто она чего-то очень сильно
боялась, но времени, чтобы это прояснять у меня не было.
На дворе стоял уже поздний вечер,
арена Колизея уже прощалась со зрителями и участниками дуэлей, и я
очень сильно хотел закончить разбираться с парком и трактиром хотя
бы до полуночи.