- Какие цвета еще есть? – спросил он у девочки-консультантки, не сводя с меня оценивающего взгляда. С меня и с синего купальника на мне.
Девочка стала перечислять всю цветовую палитру данной модели, и Греков перебил ее жестом.
- Берем все, - последовал короткий комментарий, от которого у меня глаза округлились.
Она хотела еще что-то сказать, но была резко перебита.
- Свободна.
И девушка поспешила удалиться, так и не удостоившись его взгляда.
- Я так понимаю, примерка окончена, раз ты даже с цветами определился, - хохотнула я, пытаясь вывести его на эмоции, но он совершенно не отреагировал, к моему разочарованию.
- Нет, - медленно произнес он, не сводя с меня пристального взгляда, от которого я чисто машинально потянулась к занавеске в попытке прикрыться.
Повисла пауза, а Греков все продолжал прожигать меня взглядом своих темных глаз. Прошла, казалось, целая вечность, и я даже слегка вздрогнула, услышав его голос.
- Примерь что-нибудь красного цвета.
В голове крутилось масса язвительных фраз, по поводу пошлости его выбора, но все они почему-то застряли прямо в горле, и я лишь нервно сглотнула, безвозвратно утопив их.
У меня было несколько вариантов на выбор, но красный был совершенно не моим цветом, и я остановилась на темно-вишневом комплекте, несмотря на его провокационную откровенность. Нежное кружево было только намеком на ткань и совершенно ничего не скрывало. А уж о крошечном размере трусиков и разговор нечего было вести.
Глядя в зеркало, я чувствовала себя совершенно обнаженной, что было недалеко от истины. Когда я распахнула штору, то моментально привлекла внимание Грекова. Чашка с кофе зависла в его руке и только через пару секунд продолжила свое движение, опустившись на столик. Он медленно поднялся и направился в мою сторону. Обжигающий взгляд блуждал по моему телу, и я точно знала, о чем он сейчас думает. Щеки запылали от этой мысли, окрашиваясь в цвет комплекта, который, видимо, сейчас действовал на Грекова, как красная тряпка на быка. Хотя к чему эти сравнения, и красная тряпка, и бык явно фигурировали в сложившейся ситуации.
По мере того, как он сокращал между нами расстояние, я стала пятиться назад, пока не уперлась в зеркало. Оно обжигало меня своим холодом, но я этого почти не чувствовала. Вернее, просто не могла сосредоточиться на этих ощущениях, так как тело горело огнем от его близости. Греков резко задернул штору, не разрывая нашего зрительного контакта, и мы остались наедине. Вернее, это была просто имитация уединения. К нам могли заглянуть в любой момент, и только от одной этой мысли эмоции зашкаливали.