- Да. – Только и могу вымолвить я. – Но это так сложно. Я ведь потом рассказала о случившемся маме и подруге. Они знали, что мне надо делать, только проблема в том, что предлагаемые ими действия – противоположные.
- Это бывает, - усмехается он. – Вам получше? Готовы продолжать?
Дожидается, когда я киваю, и спрашивает:
- Так в итоге вы поехали отдыхать с дочкой в загородный отель?
Поднимаю на него удивленные глаза:
- Нет. Я не смогла поехать. У меня и так голова кругом от всего этого, я поняла, что просто сойду с ума за выходные вдали от Артура и от нашего дома. Я хочу доверять своему мужу. Я к вам в общем-то за этим и пришла, чтобы вы меня научили доверять. Но Артур подбрасывает то и дело мне новые поводы для подозрений и ревности. – Голос срывается на последней фразе.
Илья спокойно выдерживает мою эмоциональную речь, убирает руку с моего плеча и садится в кресло напротив со словами:
- Как вы думаете, возможно ли, что ваш муж просто опасается вспышек вашей ревности и поэтому удаляет подписчиков например?
- Я не знаю. Мне это было неприятно. Я ведь никогда не закатываю скандалов, даже если ревную. Мне кажется, что я сама больше мучаюсь от своей подозрительности, чем Артур.
- А вы всегда были так ревнивы? Или это стало проявляться в последнее время?
- Наверно всегда. Я не очень-то помню. Ну мне всегда не нравилось, когда Артур засматривался на других женщин. Я говорила ему, и он перестал, по крайней мере, я не вижу давно уже, чтобы он кого-то провожал глазами. Но стали какие-то мелочи появляться, я даже не знаю, что именно, но просто все это подозрительно, понимаете? – смотрю как психолог быстро-быстро пишет в своем блокноте и продолжаю: - Думаете, я схожу с ума?
- Постойте, - прерывает меня Илья, - Я лишь спросил давал ли ваш муж ранее вам поводы для подозрений или это началось лишь недавно, а вы уже додумались до шизофрении.
Улыбка у него получается какая-то грустная. Около глаз собираются легкой паутиной морщинки. Мне становится неловко от его слов, я вздыхаю:
- Знаете, я сейчас подумала, что это всё моя вина. Или даже правильней сказать, что я наверно всегда думала, что я виновата в наших конфликтах или в том, что Артур может меня бросить. Сейчас мне вспоминается, что я винила маму, что отец жил на две семьи. Его я винить не могла, ведь он умер к тому моменту, как все открылось, а все кругом твердили, что о мертвых только хорошо можно. Даже мама и то рассказывала только хорошее, воспоминания какие-то. А с мамой тогда начались конфликты. Подошел подростковый возраст, да финансовые трудности были, маме было сложно одной. Это я уже тогда видела. Для меня всегда успешная женщина – это у кого муж есть. В общем, маму обвинить проще всего было. Я не знаю, как может быть по-другому. Просто чувствую, что я недостаточно хороша что ли, не так интересна в разговоре может быть, или вот морщины уже на подходе. Я не знаю, не знаю. – Повторяю я, - мне больно, что я не могу быть настолько хорошей, чтобы Артур не давал мне повода для обид и подозрений.