И всё же зябко. Хисуи, рассмотрев на себе определённо чужую сорочку, укуталась в плед как можно плотнее и…
Вдруг вспомнила…
…Как тёплой ночью 64-го года эпохи Террора Сапфира Хисуи впервые оказалась здесь, в этом месте. Тогда, озираясь, заторможено поняла, что её, кажется, похитили. И доставили в незнакомую на тот момент комнату. В почти полностью пустую комнату с холодными каменными стенами, огромным камином и до смешного маленьким ведёрком угля в углу. Всё помещение освещала тусклая жёлтая электрическая лампа без абажура, свисающая с потолка. Грубо сколоченные стол и пара простых некрашеных стульев пошли трещинами, одно из четырёх маленьких окошек уже тогда было разбито, а широкая, такая же рассохшаяся кровать застелена одними лишь вытертыми мехами и, кажется, вместо пары ножек её подпирают… книги.
Сначала Хисуи показалось, что она очутилась в логове разбойника. Но, осматриваясь, заметила, что оставшиеся целыми окна чисто вымыты, пол хорошо выметен, единственная подушка на постели пусть и выцвела, но носит след искусной и богатой вышивки, старый-престарый, рыхлый, преимущественно красно-коричневого цвета плед, аккуратно сложенный на одном из стульев, красуется вензелем неизвестной Хисуи королевской династии. Под кроватью книг столько, что они, наверное, сами вытолкнули ножки и заняли их места. Но не существовало настолько обедневших титулованных, ведущих свой род от королей прошлого. И только обернувшись и выглянув в окно, Хисуи начала понимать, где находится и что случилось.
Это всего лишь Кер Гласс клана Дан-на-Хэйвин. Комната в той части дворца, куда гостей обычно не приглашают. А завести её сюда мог только один пройдоха – дракон-ящер Ксенион, герцог Кэтслей; и надо выбираться. Или хотя бы добраться до одной из женщин клана. Иначе… медленная смерть, наверное.
Но едва Хисуи сделала несколько шагов к двери, как поняла, что далеко не уйдёт. И не то, что далеко. Она просто не сможет выйти за дверь потому, что как раз для танцевального вечера в Классическом пределе надела абсолютно новые туфли, которые к ночи и так натёрли ей пятки и пальцы ног, а теперь, должно быть, после пешей прогулки через всю столицу и вовсе… Стащив одну из туфель и тихонько вскрикнув, Хисуи убедилась в том, что чулки вымокли от крови. Внезапное наслаждение принесло соприкосновение израненных ног с ледяным полом. Громко застонав, Хисуи тут же пришла в себя. Не хватало ещё привлечь Ксениона своей несдержанностью. Но он же обязательно появится, и если гибель принцессы империи не планируется, то лучше не терять времени. Сжав зубы, Хисуи пошлёпала прочь, оставляя едва заметные, но определённо кровавые следы на полу. За дверью оказалось так темно, что принцесса остановилась, чтобы привыкнуть к свету звёзд, пробивающемуся в небольшое окно через густую листву дерева, треплемого ветром.