– Сейчас я ему пару раз по морде заеду – живо поймёт, кто из нас есть, а кого может и не стать, – пригрозил сердито гном.
Эльфийка сочувственно взглянула на старика.
– Послушай, давай обойдём, а?
Но гном упрямо готовился к драке. Снял с широких плеч увесистую ношу, повыше засучил рукава:
– Я покажу, как в меня-то не верить!
– Принцесса Эли, – всё это время старик был словно в забытьи, и вдруг это видение, странное и необычное, зачем-то вернулось к нему. Оно пришло откуда-то из детства, самого раннего, самого доброго, как отголосок прошлого.
– Эге—гей, Эли! Откуда он тебя знает? – встревожился гном.
– Прежде, чем уйти, я спросил твоё имя. Это ведь была именно ты, да?
Эльфийка долго смотрела на безумного нищего, и постепенно глаза её становились влажными.
– Да, ты прав… – тихо прошептала она. – Но как время меняет людей. Тогда ты верил в меня больше…
– А сейчас я не верю в тебя совсем. Где ты была, когда моя жизнь рушилась? Где вы все были, когда мне нужна была помощь? Вы не пришли, потому что вас нет и никогда не было!
– Это не правда! – воскликнула девушка. – Ты сам закрыл нам дорогу!
– Нет, нет, нет! – старик схватился за голову и больше не хотел ничего слушать.
Но гном притянул нищего за ворот и приподнял вверх.
– Слушай, дурак, что эльфка молвит, возвращайся к нам.
– Не могу! Не верю! Я же не ребёнок!
– Отпусти его, пожалуйста, – глаза эльфы засветились прелестным теплом. – Ему нужен ключ.
– Я потерял свой ключ…
– Не хныч, человек, найдём! – хлопнул старика гном по плечу.
– Эля, вытаскивай!
Эльфийка достала из походной сумки маленький свёрток и раскрыла его. В её руках засиял магический ключ к самым дальним уголкам большого мира – мира фантазии. Книга. Старик с волнением взял её и раскрыл первые страницы. Золотыми буквами блистало имя автора – «Джон Рональд Толкиен. Хоббит, или туда и обратно».
– Твой дядя всегда был хорошим проводником, – улыбнулась Эли. – Вспоминай и возвращайся.
– Обязательно вспомню! – старик радостно листал белоснежные страницы. – Обязательно!
Серая завеса дождя, растянувшаяся над городом, стала стеклянно-серебристой, медленно раздвинулась, и перед ним открылась далекая зеленая страна в мягком свете восходящего солнца.
«Теперь ты дома», – услышал он родной голос, и нежная рука потянулась к нему, чтобы увлечь за собой. Крики взволнованных прохожих и вой сирены казались чем—то далеким и уже не важным. Он возвращался домой.