– Это старые постройки, фрау. Вот справа кегельбан, чуть дальше фитнес-зал, сауна, котельная. У нас даже кирха есть на территории и не одна. Да, это грандиозный замысел превращённый в реальность. Вам пора выходить.
Скрип ворот позади, ржавым голосом оповещал своё главенствующее положение над каждым кто смел пересечь границу современности, отправляясь в прошлое. Эльза вышла из машины и направилась на ресепшн. Прям, как в гостинице, промелькнула мысль и исчезла при виде бело-чёрных теней сестёр милосердия, шныряющих повсеместно и придающих особый эффект этому пространству. Вдруг ей ужасно захотелось услышать своё имя на русском языке, именно здесь и сейчас, в этих стенах, заболоченных могильной, немецкой тишиной, пробиваемой только эхом ударов каблуков загубленных туфель, Эльзу посетило необъяснимое желание стать Лизаветой, привнести хоть частицу родного и русского в этот строгий, непонятный мир.
Встреча с Гретхен проходила на удивление отлично. Что-то не вмещалось в рамки понимания. Гретта была совершенно нормальной, аномально нормальной! Да, лечение пошло на пользу, но куда делась сама Гретхен? От её нервозности и агрессии не осталось и следа. Она заключила Эльзу в объятия, несмотря на косые взглядов санитаров у входа.
– Ach, meine suBe kleine Puppe! (Ах, моя милая куколка) перевод с немецкого.
Как я скучала по тебе! Право, я и не помню многого. Эта болезнь изъяла почти всё, что осталось мне от прошлого.
Такая открытая любезность противоречила всему, что знала о Гретхен Эльза.
– Как ты здесь очутилась? Почему именно Германия?
– Дорогая, это неуместно! Не я выбирала место пребывания!
– Do diaqbla, on jest w niebie, to pieklo! (Ад, он в небесах – ад).
Это высказывание было произнесено быстро и на польском языке, с выражением ироничной улыбки на уставшем лице Гретхен. Стало ясно, что она не посвящала персонал заведения в некоторые особенности своих знаний других языков, ибо санитары переглянулись, но промолчали. Теперь я узнавала её, издалека, за складками приятных реверансов из слов жила та, моя Гретхен – гроза округи, едкая и неугомонная, как буря Гретхен. Теперь первое чувство радости сменилось подозрением.
Эльза давай выпьем сока, в честь твоего приезда мне выдали это лакомство. Обычно здесь не балуют подобными ответвлениями от норм. Девушки уселись на кровать Гретхен и продолжили разговор, попивая свежевыжатый апельсиновый сок.