Они двигались в едином ритме. Все было так легко и естественно, будто они знал друг друга всю жизнь.
* * *
Старик уже не в силах был сдерживать слезы и плакал. На его долю выпало немало испытаний. Непереносимая утрата жены, которую он любил больше жизни. Жестокий сын, который отнял у него все. И страшное прошлое, которое настигло деревню и потребовало дани…
Что за жизнь уготовил ему Господь? Какой уготован ему конец? Будь его воля, он просто уснул бы – теперь, когда Элизабет обрела человека, который пройдет ради нее сквозь пламя.
Слезы иссякли. Старик провел рукой по влажному лицу и задумчиво посмотрел на ладонь, оплетенную, словно паутиной, едва заметными черными линиями.
Огненный жар.
Вот уже несколько дней ему казалось, будто внутри его полыхает огонь.
И он знал этому причину.
* * *
Элизабет прижималась к Иоганну щекой, прижимала его тело к своему. Ей хотелось слиться с ним воедино, без остатка. Она чувствовала, что все совсем не так, как в первый раз. Намного лучше.
Они двигались все быстрее, забывшись в собственном желании.
* * *
Старик сорвал с себя рубашку.
Огненный жар.
В бледном свете луны были видны густые переплетения черных сосудов, которые расползлись за последние дни по груди и теперь пульсировали, точно змеи…
* * *
Иоганн опустился на Элизабет. Она закрыла глаза и прижала его к себе изо всех сил. Прошлое, будущее – все вокруг потеряло значение. Хотелось лишь поймать и удержать это мгновение, чтобы оно длилось вечно…
Пламя свечи мигнуло и погасло.
* * *
Старик понимал, что теперь он один из них. Поэтому ветер доносил до него их голоса, темные и манящие. Неужели он станет таким же, как они, как… его сын?
Жар. Злоба.
Злоба. В последние дни она вызревала в его душе. Сколько времени пройдет еще, прежде чем она овладеет им? Прежде чем пострадают те, кого он любит?
Но так далеко не зайдет.
Он позаботится об этом.
Она с силой ударилась о бревенчатую стену. Пошатнулась, шагнула назад и огляделась. Перед глазами все расплывалось.
Он стоял перед ней: волосы падали на лицо, увитое черными сосудами. Одежда на нем была изорвана, руки в засохшей крови. Он походил скорее на демона преисподней, нежели на человека. Но, кем бы ни был теперь, он вернулся – чтобы забрать свою дочь.
Он медленно шагнул к ней.
Она вскинула руки – нельзя, чтобы он ее схватил. Она должна…