После минутной возни лямки легли Дональдсону на плечи.
Генри постучал по телеге – большущему парусиновому мешку, закрепленному на колесном металлическом каркасе:
– Пожалуйте в карету.
Крепкие руки схватили Люси под мышки и подняли над краем, сбросив ее вниз на какую-то веревку и еще что-то – кажется, сломанную щетку.
Сверху на нее приземлился Дональдсон; чтобы не разораться от несусветной боли, Люси прикусила себе изнутри щеку. Не успел ее партнер более-менее освоиться, как сверху на них начало сыпаться пахучее тряпье.
– Ну что, Ди, как тебе запашок? – спросила она, слыша, как Дональдсон звучно поперхнулся.
На голову безудержно летели засаленные наволочки и полотенца, вонючие простыни.
– Уфф, – выдохнул тот, – твою мать. А на этой вообще понос.
Жуть. И смех и грех; Люси в самом деле едва не рассмеялась.
Под весом двадцати килограммов грязного белья она припала к Дональдсону, слыша, как внизу повизгивают колеса прачечной тележки.
– Что за дела, приятель? – послышался раз снаружи голос Генри, адресованный кому-то по дороге.
Левая нога Люси была подмята под Дональдсоном, с ослепительной точкой боли как раз возле одного из рубцов. Свежую рану прижигала чья-то соленая моча от подмоченной простыни.
Но кричать и даже плакать было нельзя. Хочешь когда-нибудь дорваться до воли – терпи и ни гу-гу.
Тележка стукнулась о что-то вроде стены, толкнув Дональдсона на Люси. Она разыскала в темноте его руку – уродливую клешню, – с которой сплела свою, трехпалую. Так, впритирку друг к другу, они молча превозмогали боль.
Спустя секунду послышалось, как где-то вблизи разомкнулись створки лифта. Их куда-то вкатили, и после того как дверь снаружи захлопнулась, Люси поняла, что терпеть больше не может. Помимо боли под весом Дональсона и жжения лоскутных шрамов, ей в стесненном зловонном пространстве было еще и трудно дышать.
Они поднялись на один этаж, после чего тележка покатилась дальше. А Люси уже пробирала паника: «Задыхаюсь, задыхаюсь, задыхаюсь! Уберите с меня это!» Она готова была закричать. Завопить в голос. Гори оно синим пламенем. Дайте лишь выбраться наружу, глотнуть воздуха!
Конец ознакомительного фрагмента.