Чувства – рычаг для управления человеком.
Чувства – делают нас слабыми. Д.»
***
«Меня зовут Эмори. Мне двадцать лет. И, кажется, в скором времени я собираюсь совершить ошибку, которая если и не приведёт к новому Концу света, то вполне может начать самую жестокую и кровопролитную войну из всех ныне возможных. А чем это не Конец света?»
Как-то так, что ли, жалко и без эмоций должно звучать моё признание, если бы оно вообще имело право быть озвученным. А права такого у меня нет, – Сэйен запретила. Ведь стоит только развязать язык и…
«У тебя есть привилегии. Ты хорошо обучена. Не лишена силы воли и знаешь, что такое боль, не так ли? – звучали её слова несколько часов назад. – А ещё ты слишком любишь свой народ и не допустишь его гибели по собственной прихоти, или из принципов. Я достаточно хорошо тебя изучила, Эмори. Считаешь меня монстром, что использует тебя? Мне плевать. Всё, что от тебя требуется – выполнить свою работу, а потом, даю слово, я оставлю тебя в покое. У тебя есть сутки, чтобы дать мне ответ».
«Почему я? В чём моя ошибка»?
«В том, что четыре года назад ты спрыгнула в яму, закрыв собой морта. Это было глупо. Но это заслуживает уважения. И главное – этого уже не исправить».
Четыре года назад…
Травма черепа, сотрясение мозга, сломанная ключица, рёбра. Внутреннее кровотечение.
Если бы в тот день главврача Окаты не было в городе, меня бы не спасли.
Полгода ушло на физическое и моральное восстановление. А затем, вместо реабилитации, наступили самые ужасные месяцы моей жизни… меня судили.
Как оказалось, по новому законодательству, одобренному советом Верховных намалов, я нарушила десяток законов! И самый страшный из них, влекущий за собой суровое наказание, звучал как «Предательство человеческой расы». Я не имела права вставать на защиту морта, и уж тем более на финале Кровавого сезона.
Если бы не отец, вероятнее всего меня бы прозвали всенародной изгнанницей и выставили за ворота города. А дальше, оставалось бы рассчитывать на удачу отыскать воду в пустыне, или же на максимально безболезненную смерть… что вряд ли. Так что только благодаря влиянию и положению отца в обществе, суд в наказание за проступок, на три года сослал меня в Шэлманский монастырь с запретом на покидание территории деревни.
Сперва я была пленницей, а потом стала «своей». Тогда и начались тайные побеги из Шэлмана на встречи с Дьеном. Кто бы мог подумать… что одна из них, в конечном счете, закончится клеткой где-то в Мёртвых землях и условиями, что выдвинет для меня никто иная, как Сэйен – дочь признанных героев и изгнанница Тантума.