.
Мальчишки тут же исчезли. Алексий опустился в кресло у печи и щедро плеснул себе меда.
– Как мой сын? – спросил Иван, устраиваясь напротив него.
Великий князь и митрополит знали друг друга давно. Алексий был ему предан еще до того, как смерть Семена сделала Ивана правителем.
– Смелый, красивый и привлекательный, ветреный словно мотылек, – ответил Алексий. – Он станет хорошим князем, если доживет до этого момента. Почему вы ко мне пришли, Иван Иванович?
– Из-за Анны, – коротко ответил Иван.
Митрополит нахмурился:
– Ей стало хуже?
– Нет, но ей никогда не станет лучше. Она уже в таких годах, что ей не след бродить по терему и пугать людей.
Анна Ивановна была единственным ребенком от первого брака Ивана. Мать девицы умерла, а мачеха ее ненавидела. Встречаясь с княжной, люди что-то бормотали и спешно крестились.
– У нас монастырей хватает, – заметил Алексий. – Несложное дело.
– Только не московский монастырь, – сказал Иван. – Жена слышать о таком не желает. Она говорит, что если девица будет поблизости, это вызовет пересуды. Безумие – неслыханное дело для княжеской семьи. Ее следует отослать подальше.
– Я это устрою, если хотите, – проговорил Алексий устало. Ему уже очень многое приходилось улаживать по просьбе этого князя. – Она может отправиться на юг. Если дать настоятельнице достаточно золота, она примет Анну и к тому же скроет ее происхождение.
– Благодарю, отче, – сказал Иван, подливая в кубки.
– Однако как мне кажется, у вас есть и более серьезная проблема, – добавил Алексий.
– И не одна, – отозвался великий князь, опустошая свой кубок залпом. Он вытер губы тыльной стороной руки. – О которой говорили вы?
Митрополит коротко кивнул в сторону двери, через которую ушли юные княжичи.
– О юном Владимире Андреевиче, – сказал он, – княжиче Серпуховском. Его семья собирается его женить.
Ивана это не заинтересовало.
– До этого еще далеко: ему всего тринадцать.
Алексий покачал головой.
– Они думают о княжне Литовской, второй дочери правителя. Не забывайте: Владимир – тоже внук Ивана Калиты, и он старше Дмитрия. Если он удачно женится и повзрослеет, то у него будет больше прав на Москву, чем у вашего сына в случае вашей безвременной кончины.
Иван побелел от гнева.
– Не посмеют! Я – великий князь, а Дмитрий – мой сын!
– Ну и что? – бесстрастно отозвался Алексий. – Хан учитывает права князей только тогда, когда это ему на руку. Ярлык получает сильнейший из князей: именно так Орда обеспечивает мир на своих землях.