Когда давно не было отношений, так бывает. Почему нет? Я же все-таки девушка в самом рассвете лет, гормоны, все дела, а тут мальчик, красивый, молодой, господи, если я продолжу эту логическую цепочку, то просто свихнусь.
Студенты в коридорах бегло осматривают меня, но мне плевать, сейчас я вообще думать ни о чем не могу, кроме как о том, что нарушила целый свод правил, и мне это понравилось. Нет. Я от этого испытала чистый восторг вперемешку с паникой. Вот так вот это можно назвать.
Отказываться от своих ощущений я не стану, и называть черное белым тоже. Все ясно как божий день: он меня влечет, понятно. Еще бы меня не влекло, если там такое тело, и весь он абсолютный ходячий тестостерон, фонтанирующий уверенностью, решительностью и силой. А через несколько десятков лет он будет совсем как его отец, и боже мой, тогда коленки еще как минимум нескольких сотен баб подвернутся при первой же встрече.
Как подвернулись мои.
Залетаю на кафедру, не глядя напихиваю все свои вещи в сумку и вылетаю прочь. Моя единственная пара закончилась так и не начавшись, а больше сегодня мне тут делать нечего. Чуть ли не галопом бегу как от проказы прочь из университета, лишь бы не столкнуться…с ним. Мне надо все обдумать и свыкнуться с новой реальностью, где я и мой студент перешли черту. И как с этим справляться, я пока не знаю.
Черт возьми, я впервые с таким сталкиваюсь, я, мать его дери, вообще ничего не понимаю, кроме как то, что не могу из-за этого потерять всю свою жизнь, к которой я шла упорным трудом, которую я себе выторговала по очень высокой цене.
Не имею права и не допущу ни единого падения. В первую очередь я буду думать о своем благополучии и безопасности. Это главное. Остальные хотелки должны отходить на второй план.
И Рустам Белов однозначно входит в их перечень.
Натягиваю на себя многочисленную одежку и выхожу через запасной выход, свято уверенная в том, что меня не достать. Вот только сильный захват на руке свидетельствует совсем о другом. Холодок проходится по коже, а и без того рваное дыхание становится надсаднее.
—Ну привет, Василиса, — хрипит в ухо слишком знакомый мне голос.
Я замираю, обледеневаю. На месте прирастаю в пол.
Не может быть, глазам своим не верю. Заледеневшие руки замирают, сжимаясь в кулаки.
—Ты…— сипло выдаю, не понимая до конца, что это реальность, а не долбанный кошмар, явившийся ко мне, чтобы запугать.