– Надо же, – ответила она.
Лео пристально взглянул на нее.
– Я просто невыносим, – произнес он. – Да?
– В общем, да.
– Я совершенно несносен!
Она покачала головой.
– Если тебе хочется домой, я все могу понять. Разумеется, я тогда тоже полечу обратно. Без тебя я бы не справился. Все это с самого начала было ошибкой, мне не стоило соглашаться, ни в коем случае, – как глупо с моей стороны! Может, повернем назад? Прямо сейчас?
– Прошу тебя, помолчи. Хоть пятнадцать минут.
Он умолк – и действительно, ему удалось взять себя в руки и в течение десяти минут, пока самолет разгонялся, взлетал и набирал высоту, не произнести ни слова.
Они познакомились шесть недель тому назад, на одной особенно скучной вечеринке, разговорились, и лишь спустя какое-то время Элизабет стало ясно, что этот странный, но остроумный мужчина, вечно потирающий руки и обращающий свой блуждающий взор куда-то в потолок, был не кто иной, как Лео Рихтер, писатель, сочиняющий запутанные рассказы, изобилующие зеркальными конструкциями и неожиданными поворотами, – блестящие, хоть и слегка стерильные. Она как раз незадолго до того прочла его истории о докторе Ларе Гаспар и, разумеется, была знакома с самым известным сочинением Рихтера – о пожилой даме и ее путешествии в швейцарскую клинику, в которой проводят эвтаназию. На другой день они встретились вновь, и уже вечером она вошла в его квартиру – обстановка там царила спартанская. Но в постели Лео проявил неожиданную настойчивость, к которой она была не готова. Она бороздила ногтями его спину, закатывала глаза, впивалась зубами ему в плечо, а несколько изнурительных часов спустя, ранним утром, пока ехала домой, Элизабет поняла, что хочет увидеться с ним еще раз – и что, возможно, ему даже найдется место в ее жизни.
За прошедшие полтора месяца она успела познакомиться со всеми сторонами его характера: приступами тревоги и страха, эйфорией, временами охватывающей его совершенно без причины, и периодами глубокой сосредоточенности, во время которых он, казалось, терялся в самом себе и, когда она обращалась к нему, смотрел на нее так, словно не мог понять, как она вообще оказалась рядом.
Лео, в свою очередь, был под впечатлением от ее профессии. Неужто она и впрямь во время работы с «Врачами без границ» прыгала с парашютом? Что, с настоящим парашютом? Да к тому же еще и в зоне военных действий?