Я замерла. Мне показалось, что глаза всех присутствующих обратились ко мне. Хиллари стояла возле бара. Это она, наверное, попросила «Равено»; это было ее любимое вино.
Я отчетливо помню, как пошла к подвалу, как будто в замедленной съемке, оттягивая момент, когда мне придется сказать Ричарду в присутствии всех его друзей и деловых партнеров то, что я уже и так знала: у нас в подвале не было «Равено».
В течение следующего часа я обслуживаю пожилую даму – ей нужен новый наряд на крестины внучки, которую назвали в честь нее, – и подбираю новый гардероб для женщины, которой предстоит круиз на Аляску. Мое тело оседает, как мокрый песок; искра надежды, забрезжившей после Нэнси, погасла.
На этот раз я вижу Хиллари прежде, чем слышу ее голос.
Она подходит, когда я вешаю на место юбку.
– Ванесса! – восклицает она. – Как хорошо, что ты еще здесь. Пожалуйста, скажи мне, что нашла мой…
Фраза обрывается на полуслове, когда ее взгляд падает на мое запястье.
Я быстро снимаю с руки браслет.
– Я не… Я… я побоялась оставлять его среди других потерянных вещей… Я решила, что ты вернешься за ним или я сама тебе позвоню.
Взгляд Хиллари снова проясняется. Она мне верит. Или по крайней мере хочет верить.
– С твоей дочкой все в порядке?
Хиллари кивает.
– Да, мне кажется, эта маленькая притворщица просто хотела прогулять математику.
Она смеется и натягивает тяжелый платиновый обруч себе на запястье.
– Ты просто спасла мне жизнь. Джордж подарил мне его на день рождения всего неделю назад. Представляешь, что было бы, если бы я сказала ему, что потеряла браслет? Он бы со мной раз…
Спохватившись, она отводит глаза и заливается краской. Хиллари никогда не была стервой. Я вспоминаю, что в былые времена ей даже удавалось меня рассмешить.
– Как Джордж?
– Занят, вечно занят! Сама знаешь, какой он.
Повисла небольшая пауза.
– Ты видела Ричарда в последнее время? – я пытаюсь изобразить беспечность, но мне это плохо удается. Моя жажда узнать что-нибудь о нем бросается в глаза.
– Ой, ну так, время от времени.
Я жду продолжения, но она, очевидно, не хочет раскрывать подробности.
– Ну что же! Ты, кажется, хотела померить то платье от Алайя?
– Мне пора идти. Зайду в другой раз, дорогая.
Но я знаю, что не зайдет. Она отчаянно надеется, что то, что видит сейчас перед собой – пуговицу с зазубриной на платье от «Шанель» двухгодичной давности, прическу, которой не помешала бы рука профессионала, – не заразно.