– Что это такое? – спросила я.
Эмми жила на лоне природы, много лет работала в Корпусе мира, она привыкла к необычному.
Еще один крик. Эмми вздрогнула – источник звука располагался прямо под нами.
– Не знаю.
Она выглядела гораздо худее меня. Восемь лет назад было наоборот, но за годы скитаний Эмми утратила округлости и сдала. Теперь ее хотелось защищать, укрывать от бед, ведь от нее только и остались, что острые углы да бледная кожа.
Однако именно Эмми отмерла первой, бесшумно двинулась по коридору, почти не касаясь пятками пола. Я пошла следом, ступая невесомо и едва дыша.
Я поднесла руку к стационарному телефону на стене в кухне – на всякий случай. Но Эмми решила по-другому. Взяла из ящика фонарик, медленно приоткрыла входные двери и шагнула на деревянное крыльцо. Лунный свет смягчал ее очертания, ветерок играл темными волосами. Она повела лучом фонаря по границе деревьев и начала спускаться.
– Эмми, подожди, – позвала я, но она, не обращая на меня внимания, легла животом на землю.
Посветила под крыльцо, что-то вновь взвыло. Я стиснула деревянные перила, а Эмми вдруг перекатилась на спину, беззвучно затряслась и наконец захохотала – дикий смех взорвал ночное небо.
Шипение, комок меха выскочил из-под дома и молнией рванул в лес, следом еще один. Эмми села. Плечи по-прежнему ходили ходуном.
– Мы живем над кошачьим борделем, – объявила она.
На моих губах заиграла улыбка. Какое облегчение!
– Теперь понятно, почему дом сдают так дешево, – сказала я.
Смех Эмми постепенно замер, ее внимание привлекло что-то еще.
– Смотри! – худая рука ткнула в небо у меня за спиной.
Полнолуние. Нет, суперлуние. Так это называется. Желтая луна, совсем близко – словно вот-вот упадет на нас. Она сводит с ума людей. От нее шалеют коты.
– Можно закрыть дыру шлакоблоком, – предложила я. – Тогда животные не пролезут.
– Точно.
Ничего мы, конечно, не закрыли.
* * *
Эмми нравились коты. Ей нравились старые деревянные дома с креслом-качалкой на крыльце; еще: водка, метание дротиков в процессе употребления водки и судьба.
В последнем Эмми была большим специалистом.
Потому она точно знала, что совместный переезд сюда – решение правильное; никаких сомнений, никаких раздумий. Судьба вновь свела нас вместе, через восемь лет после нашей последней встречи мы с Эмми столкнулись в полутемном баре.