– Да, в песетах, – подтвердил финансист. – Или около четырех миллионов фунтов стерлингов.
– Немало. И до сих пор лежат в Альгамеке?
– Нет.
Опять повисла пауза. На этот раз Ферриоль взглянул на адмирала.
– Десять дней назад, – сказал тот, – ночью, соблюдая все меры секретности, эти последние ящики погрузили на борт торгового судна.
– Русского? – поинтересовался Фалько.
– Испанского.
– А позволено ли будет узнать, что это за судно?
– «Маунт-Касл», – правый глаз заискрился насмешкой. – Тебе это о чем-нибудь говорит?
Фалько вспомнил симпатические чернила на проспекте «Норддейчер Ллойд, Бремен». Зарезанного им человека и сброшенного с балюстрады португальца. Мир тесен, подумалось ему.
– Первоначально – английское, – сказал Ферриоль. – Я сам успел зафрахтовать его незадолго до войны.
Теперь «Маунт-Касл» действует в интересах Республики, пояснил адмирал. Ходит под панамским флагом, принадлежит какой-то астурийской компании и долгое время дурачил франкистов, пытавшихся перерезать морские пути. Просто какой-то «Летучий Голландец». НИОС насчитала за ним несколько рейсов с оружием и боеприпасами между Валенсией, Барселоной, Одессой, Ораном и Марселем. До сих пор ему неизменно удавалось ускользнуть и от надводного флота франкистов, и от итальянских субмарин, помогавших им в Средиземном море.
– Экипаж испанский?
– Скорей всего. По крайней мере, бо́льшая его часть.
– Вооружение?
– Легкое.
– А это точно, что он везет золото?
– Точно. Но на этот раз он пойдет не в СССР. Обстоятельства заставили его двинуться противоположным курсом – к Гибралтарскому проливу.
«Маунт-Касл», объяснил адмирал, вышел из Картахены под конвоем республиканского миноносца «Лепанто», однако красный флот, которым после того, как перебили всех офицеров, командуют кочегары и комендоры, как боевая сила гроша ломаного не стоит. С этими словами адмирал раскрыл папку и вытащил оттуда уменьшенную копию морской карты.
– Он прошел вдоль побережья до мыса Гата, а там взял курс на Алжир. Мы полагаем, намерен держаться во французских территориальных водах и идти на восток.
Фалько рассматривал карту, разложенную на столе. Вот Гибралтарский пролив. Узкий клин – в самой своей широкой части не больше пятнадцати километров. Гибралтар и Танжер были обведены красным карандашом.
– И чего же его понесло в противоположном направлении?