— Это как? — нервно спрашивает Катя.
— Либо мы с вами понимаем, что история«Потеряли? Найдем!»на
этом заканчивается, и начинаем готовить ликвидацию фирмы. Не
волнуйтесь, прямо сейчас вы на улице не окажетесь, время на поиск
новой работы у вас будет.
Улыбки на лицах тают, словно снежинки под дыханием. Ребята
растерянно переглядывается.
Да черт возьми, мне самому это капец до чего не
нравится.
— Либо мы всем колхозом решаем, как нам организоваться,
чтобы фирма работала в мое отсутствие не хуже, чем при
мне.
— Про колхоз не поэл, — подает голос Виталя. — У меня
бабка застала колхозы еще, так рассказывала, там типа
такого:«кто много работает, тот сам себе
враг». Нечеткий это расклад, Саня. Скажи
прямо, кто у нас в авторитете будет, когда тебя нету.
Вот жеж… На что Виталя не Эйнштейн, однако со своим
уличным чувством иерархии интуитивно лучше меня понимает, что нужно
сейчас сказать.
— В мое отсутствие руководить фирмой будет
Катерина.
— Она ж секретарша, — встревает Ксюша.
Да уж, не Мари Кюри наша Ксения, что поделать.
— Катя у нас начинала как секретарь. Сейчас исполняет
обязанности секретаря временно, пока мы подбираем нового сотрудника
на эту позицию. С сегодняшнего дня и далее Катя — мой заместитель.
В мое отсутствие ее распоряжения для всех — все равно что
мои.
Катя заливается румянцем, но скорее торжествующим, чем
растерянным. Ободряюще подмигиваю ей. Эх, сделал бы я это до
отъезда — глядишь, не ушли бы в минус. Знал бы, где упаду — соломки
бы подстелил.
— И вторая новость. Теперь у нас будут еженедельные общие
совещания. Их буду вести я, в мое отсутствие — Катерина. За пропуск
без уважительных причин — штраф. По вторникам в одиннадцать всем
удобно?
Никто не возражает.
— Сейчас мы разойдемся на пятнадцатиминутный перерыв,
чтобы потом не прерываться. Пусть каждый вспомнит все дела, которые
были у него в последнюю неделю, с прошлого вторника включительно.
Подумайте, что вам удалось, какие сложности возникли, как можно
было бы действовать более эффективно.
— Чего это значит — фиктивно? — переспрашивает
Виталя.
— Что можно было более четко сделать, — поясняет Генка. —
Чтоб порожняк не гнать вместо нормальной работы.
— И никаких реплик с мест! — строго смотрю на Виталю. —
Кто хочет что-то сказать — поднимает руку и говорит, когда ведущий
ему разрешает. Как в школе, да. Иначе увязнем в обсуждении и до
вечера тут просидим. Кто-нибудь этого хочет?