— Спасибо, — выталкивает он нетвердо, — вы нам очень
помогли…
И снова злой шепот Алекса оставляет его на месте. «Когда это
было, точное время? Где именно? Кто подтвердит?»
Леонид согласен, демонстрируемое алиби весьма условно. Для
полноты картины требуются свидетели. Запись можно было сделать в
любое время.
— Я думала, вы более любопытны. — Дама с улыбкой тянется к
кнопке остановки.
— Подождите, — просит Леонид. — Я не договорил. И на самом деле
я очень любопытен.
У него складывается ощущение, что соседка не возражает против
дальнейшего сотрудничества с ним и в других плоскостях. И это
первый случай в жизни, когда он не пользуется моментом. Если все
срастется, не Леонид добавит в список побед новую строчку, а его
добавят в некую коллекцию, и у сидящей напротив дамы окажется такая
же запись с его участием — захочет он того или нет. К тому же, ее
супруг — известная личность. Впервые будущее спокойствие
перевешивает азарт нового приключения.
— Меня интересует все, — продолжает он, — каждая мелочь.
Особенно детали, которые пролили бы свет…
Пока он говорит, барахтающиеся на экране тела сметают с тумбочки
все предметы, что попали под горячую руку и прочее, не менее
горячее: лампу, которая с грохотом рушится на пол, телевизионный
пульт, летящий под ноги, камеру…
Камера заваливается, кувыркается в падении и опрокидывается на
бок. Под коленом женщины трещит пульт. От случайного сигнала
вспыхивает экран оказавшегося в поле зрения настенного
телевизора.
Оживают новости. Пятничные вечерние. В углу высвечивается время.
Леонид вглядывается:
— Семнадцать… не вижу. Ага, семнадцать пятнадцать. А где
это?
— Гостевой дом «Приют». Если решишь проверить, — дама томно
переходит на ты, — веди себя тактично. Ситуация приятная, но, как
понимаешь, пикантная, а муж, знаешь ли…
— Постараюсь.
Леонид потряс головой. Алекс в ухе молчал.
89
Жанна срочно ищет решение. Сейчас они с Лизой одеты так, будто
спали и разбудил их внезапный звонок в дверь. Именно возможность
этого звонка удерживает обеих вместе. Они сидят на кровати, смятое
одеяло валяется в ногах (мол, спали же), обе — в нижнем белье. На
открытой дверце шкафа висят приготовленные домашние халаты — их
наденут, когда (то есть, если) Матвеев объявится. На его визит они
еще надеются, но с каждой следующей минутой шансы тают.