Он посвятил жизнь молодой супруге. Вел непритязательное тихое
существование мелкого предпринимателя, оперировал суммами, которые
устраивали обоих. Показывать больше было опасно.
— Отсутствие богатства — не бедность,
— говорила она. — Бедность — это жажда богатства.
Он кивал, поначалу внутренне усмехаясь. Потом прозрел. Она
оказалась права. Нашлось нечто гораздо более значимое, могучее,
всеобъемлющее.
А она…
Жестким усилием он подавляет вихрь в душе, и все равно кулаки
сжимаются, а в горле першит.
Он простил ей все. Безоговорочно. Даже еще не совершенное.
Потому что любит. Любит как мальчишка, с розовыми слюнями,
робкой застенчивостью и искрами при случайных касаниях. С мечтами и
грезами о несбыточном. О том, что однажды она ответит ему тем же.
«Аленушка, свет моей жизни…»
Однажды, будучи по делам в Москве, он остановился в гостинице и
заказал девочку по вызову. Казавшаяся святой Алена только что ушла
к негодяю Кириллу. На душе было муторно, неумолкающий вой сердца
требовал выхода. Хотя бы такого. Выплеснуть накопившуюся агрессию,
взломать чью-то продажную плоть, воображая ее той единственной —
самой желанной и ненавистной… Самой влекущей и отталкивающей… Самой
любимой и — после измены — почему-то еще более вожделенной.
Односторонне перечеркнутая любовь взбухла на дрожжах страшного
опустошения и гнева. Неутолимый зуд давил на мозг, не давал думать,
требовал что-то срочно предпринять.
План в отношении бывшей супруги к тому времени родился и
обрастал деталями. А пока хотелось просто забыться.
Не удалось. Перелистывая предложенные изображения товара,
Анатолий остолбенел.
Увеличил.
Приблизил глаза к самому монитору, словно могло чем-то
помочь.
Копия Алены. Почти одно лицо.
Он заказал не раздумывая.
Облом-с. Невозможно. Он стал допытываться, выходить на
содержателей, грозить связями. Требовал только информации. Сдались,
ответили. Сказали — исчезла. Извинились, предложили другую
кандидатуру со скидкой.
Он вспомнил эту историю, когда дорабатывал план возвращения, так
лихо разветвленный неуемной фантазией Чарли. Впрочем, никогда не
пришедшая бы самому Анатолию идея наказать прилюдно — замечательна.
Все забудется… да, именно все, потому что когда-нибудь забывается
все. А такой жизненный урок — никогда.
Он обратился к знакомым столичным ребятам. Они проверили —
сбежавшая девица, похожая на Алену, так и не нашлась. Сбежала,
утонула, убита или покончила жизнь самоубийством — не важно. Важно,
что ее не смогли найти ни «красные», ни «черные». В реальной жизни
это означает, что такого человека больше не существует.