— Твой напарник, — Ирсен кивнул в сторону поджидавшего нас Борка и,
подхватив жену под руку, повёл к месту их дежурства.
— Мне нужны записи, которые ты забрала из нашей квартиры! —
сказал Борк, наблюдая как зал заполняется участниками
аукциона.
Первые ряды кресел, как всегда, занимали -Аны, а на лавках
рассаживался народ попроще.
— Мои записи, — уточнила я. И язвительно спросила: — По какой
это... убедительной... причине я должна отдать тебе свои
разработки?
— Ты работала в группе, пользовалась приборами, средствами и
материалами, которые тебе выдавали, значит, результат тебе не
принадлежит, — надменно пояснил бывший, даже не повернув головы в
мою сторону. Гад! Как с прислугой разговаривает.
— Во-пе-е-рвых, — насмешливо протянула я, передразнивая манерное
растягивание слов Борком. — То, что было мной в лаборатории
сделано, там и осталось, включая записи. А то, что я изготавливала
дома – моё. Во-вторых, в группе, говоришь?! — Голос сорвался. С
трудом разогнула сжавшиеся в кулаки пальцы.
Тело наливалось жаром – гнев накатывал волной. Перед глазами встала
забитая грязными женщинами камера – вставать нельзя, лечь
невозможно, а сидеть устаёшь. Допросы по несколько раз в сутки, и
чаще всего вместо сна. Ощущение собственной никчёмности. И тяжесть
вины, не позволяющая поднять голову.
— В группе?! — Ненависть в моём голосе заставила Борка наконец
повернуться. Мужчина отшатнулся. Я сделала шаг вперёд. — Где же
была эта группа, когда меня бросили в подвал крепости?! Где?! Когда
меня рвало кровью?! — Нет. Насилие к заключённым не применялось, но
недоедание расшевелило не долеченную язву, а та рассчиталась со
мной за пренебрежение к здоровью полностью, да ещё и проценты
взыскала. Заметив, что на нас оглядываются, я понизила голос. — Так
где ж вы были?
— Сложности были у всех, — холодно ответил Борк. — Допросы, обыски.
Ты не одна прошла через это.
Неожиданно появилось ощущение, что кто-то смотрит на меня, я
повертела головой, и встретила обеспокоенный взгляд Норта. Он
изобразил пальцами шагающего человечка и легонько дёрнул
подбородком, словно спрашивая – помощь нужна?
Его забота смела напряжение, усмирила гнев, я расслабила плечи, и
вдохнула полной грудью.
— Да? И в какой ты камере сидел? — Почти равнодушно спросила у
собеседника.