— Они искали не Джину, — озвучила подруга нашу общую догадку.
— Точно.
— Не найдут?
— Не знаю о чём ты, — пожала плечами я.
— Понятно. Ну... Если нужна будет помощь, ты знаешь где я. — В
тёмных глазах подруги вспыхнула обида.
— Кофе будешь? Для тебя купила.
— На улице. — Сара демонстративно помахала ладонью. Можно подумать,
это поможет против пляшущей в воздухе пыли и смеси из смачных
запахов парфюма. — Тебе надо разобрать кладовку с ненужными вещами.
Там какой-то коврик плесенью покрылся. Воня-я-я-ет. Чего стоим?
Идём. Ко-о-о-фе. Жди меня.
Бывает вспомнишь мелодию, и она прилипает как репей. Вот так и
со мной.
Вчера был второй день обыска, и закончился он полным поражением,
которое группа из Надзора потерпела от температуры, вернее, от её
перепадов. Плюс двадцать три в коридоре и плюс два на складе,
несмотря на то, что команда господина Кнерона упаковалась в тёплые
куртки, к вечеру в итоге дали четырёх заболевших.
Архимаг был зол, а я, представляя насколько может растянуться
неожиданное «развлечение», разделяла его чувство.
В конце концов, злость взяла верх над осторожностью, и я поставила
начальника отдела и прочая, перед фактом – с утра отправляюсь в лес
на заготовки сырья.
Воззвания к моей спящей совести и обещания всяческих кар, если я
посмею покинуть дом, наткнулись на высказанное Сарой предложение
оплатить мне растения, которые я не успеваю собирать в срок.
К тому же, подруга, предвкушая ещё несколько десятков обысков, на
которых она обязана будет присутствовать, несмотря на то, что
считает их совершеннейшей глупостью, отбросила все церемонии и,
забив на вежливость, настойчиво требовала скорейшего окончания
этого безобразия.
Решив, что платить совсем не хочется, а общаться с раздражённой
Сарой ещё меньше, архимаг пошёл на уступки, разрешив мне поход, но
напомнив, что я должна буду показать собранное.
Вот после этого разговора, по какой-то неясной причине, и всплыло в
памяти: — Говорил мне хан – не ходи на бархан! На бархане цветы не
цветут...
И я никак не могла отвязаться от этой мелодии, не помогла даже
активированная пирамидка с записью местных, любовных песен.
Заснула с «ханом», проснулась с ним же. Даже сейчас, заряжая силой
выжженный на полу моего кабинета чертёж направленного портала,
мурчала: — И теперь мои маки цветут...