Отец посмотрел на моё кровавое
тряпьё и немного побледнел. Возможно мне просто показалось.
— Из карманов всё вытаскивай, если
там у тебя что-то осталось, и кидай одежду в таз в углу, — он
подождал, пока я это сделаю и указал на кушетку. — Ложись.
Когда я забирался на высокое ложе,
проигнорировав придвинутый невысокий табурет, в ране кольнуло, но
не сильно. Зато появилась болезненность, когда отец приложил к ране
руку. Илья стоял в дальнем углу, наблюдая со стороны, словно ждал
реакции учителя на свою работу. И дождался.
— Ты его подлатал? — недовольно
спросил отец, не оборачиваясь.
— Да, ваше сиятельство, — проблеял
парень, уже морально подготовившись на всякий случай к
основательной трёпке.
— Расслабься, вполне неплохо для
начинающего, — успокоил его отец, что сопровождалось вздохом
облегчения там в углу. — Кровотечения нет, рана заросла не
полностью, но теперь всё в порядке. А ещё остался порез на лёгком.
Хорошо, что нож прошёл вскользь, рана поверхностная. До левого
желудочка совсем немного не достали. Сейчас я всё исправлю, но надо
немного потерпеть, Борис Владимирович уехал в своё загородное
имение, уже не будем его беспокоить.
Я молча кивнул, хотя не понял, при
чём здесь некий Борис Владимирович, может анестезиолог? Отец
глубоко вдохнул, закрыл глаза и под его рукой где-то внутри грудной
клетки сильно зажгло, заставив меня зажмуриться и стиснуть зубы.
Показывать свою слабость стоном я не буду, хоть и очень хочется. Я
физически почувствовал, как от горячей ладони в меня входят потоки
энергии, как они с усилием просачиваются через плоть. Что-то
подобное уже было, когда Илья меня лечил в той несчастной
подворотне, только намного слабее. Ну, вполне ожиданно, раз друг
называет себя новичком, отец-то уже опытный лекарь, с солидным
стажем.
Воздействие на рану продолжалось
несколько минут, в течение которых я взмок, несмотря на то, что
здесь было прохладно. А ещё, кажется, прокусил губу. Когда
Склифосовский убрал руку, мы оба вздохнули с облегчением. По нему
тоже пот тёк градом. Видимо для него это тоже не такая уж лёгкая
задача. Или, что более вероятно, просто устал уже за день, это
нормальное человеческое свойство.
— Полежи пока немного, — сказал
устало отец и направился к раковине, чтобы помыть руки и умыться. —
Я пришлю за тобой Виктора Сергеевича, он отведёт тебя в твой
кабинет, переночуешь там под его чутким присмотром, а завтра уже
видно будет. И о том, что произошло поговорим тоже завтра, и тебе и
мне надо отдохнуть.