– В окружении мы, – внезапно, даже
для самого себя, произнёс Иван и залился румянцем.
– Ты откуда знаешь? – ухмыльнулся
Елистратов. – Во сне видел?
– Я так думаю, – засмущался Иван и
вытер рукавом гимнастёрки под носом.
– Может, и в окружении, – спокойно
произнёс Веберг. – Только врага всё равно надо бить.
– Ты же немец, вроде, Веберг. Или я
ошибаюсь? – раздался голос одного из пришедших бойцов.
– И что это меняет?
– Так своих же убиваешь.
– Ну, это как посмотреть, –
усмехнулся Веберг. – Мой род служил России со времён Петра Первого.
И моя Родина, моя земля здесь! Я русский немец! За эту землю мои
деды погибали под Бородино, воевали на Кавказе и в Первую мировую.
Так почему я должен воевать с другой стороны?
Красноармеец, который задал вопрос,
пристыжено замолчал.
– У нас в армии огромное количество
разных национальностей. Так почему именно немцы должны предавать
своих друзей? У меня нет к ним личной вражды, зато есть ненависть
ко всем, кто нарушил покой нашей земли.
– Странное у тебя имя для немца, –
улыбнулся Елистратов. – Андрей. Не сойдёшь ты у них за своего.
Бойцы заулыбались, сбросив немного
напряжённость в общении.
– Деды, наверно, офицерами были? А
ты, вон, простой красноармеец.
– Ещё в мае был курсантом пехотного
училища. Теперь вот красноармеец.
– Значит так, бойцы, – слово взял
капитан. – Принимаю командование на себя, как старший по званию.
Красноармеец Веберг – мой заместитель. Всё ясно? Пять минут на
подготовку и выступаем. Толочко поможешь медсестре. Головой за неё
отвечаешь. Нашей разведкой будет Климов и Елистратов. Замыкающими
пойдут…
– Я, и Макарыч со Стрельцовым, –
перебил Веберг.
– Хорошо, пусть пока будет так.
Главная задача – раздобыть харчи. Не хватало ещё ноги с голоду
протянуть.
Реальность происходящего неожиданно
накрыла Ивана. Двигаясь по лесу, он имел неосторожность пораниться
о траву. Сначала боль, а потом вкус крови, когда он лизнул ранку на
ладони. Такое не то что присниться не может, такое до мельчайших
подробностей не придумаешь. И ведь он всё видит, слышит, чувствует,
дышит. Это ничем не подменить.
«Значит, всё реально. Меня могут
убить в любой момент. И это будет по-настоящему! Стоп! Но я ведь
ещё не родился! Как меня могут убить, если я не родился? Вот ведь
бред! Если я оказался в прошлом, то могу ли изменить это самое
прошлое? Пусть не глобально, а, допустим, помогу выжить прадеду?
Или кому-то из этих парней? Возможно. Вот только умирать за эту
страну не хочу. Хоть Россия и преемница СССР, но это другая страна,
не моя. Это страна Елистратова, Макарыча, Веберга, Валентины,
прадеда…».