– В лесу под Слонимом. Точно не
знаю.
– Слоним? Что это за название?
– Нормальный советский город в
Белоруссии, – пожала плечами медсестра.
– Стоп. Советский? В Белоруссии?
– Здесь Белоруссия, – хмыкнула она. –
Хватит меня разыгрывать.
– Я не разыгрываю. Я ничего не помню.
Валентина, а что это за война? А то мне говорят, что нашли на поле
боя. Какого боя?
– Похоже, правда, память отшибло.
Германия напала на нашу страну двадцать второго июня.
Иван завис.
– К-к-какого года?
– Сорок первого.
Валентина опять посмотрела на
контуженого Ивана так, словно тот её разыгрывал.
– Какого чёрта? – что-то кольнуло
внутри, и он с трудом сглотнул подступивший к горлу комок. – А как
меня нашли?
– Из присыпанной воронки от
авиационной бомбы торчала рука, которая сжималась и разжималась.
Это сразу после бомбёжки было. Старшина заметил и с бойцами откопал
тебя. Синенький был, но живой. И вот уже четвёртый день возим
вместе с ранеными. Одежда твоя вся в клочья, видно, очень хорошо
приложило. Политрук распорядился выдать тебе форму. Я пойду. Надо
других раненых готовить к дороге.
– А число? Какое сегодня
число?
– Двадцать седьмое июня.
«Голова хоть прошла. Немудрено после
таких известий. И что получается? Я пришел в библиотеку за книжкой,
полез на верхнюю полку, упал, и меня книгами завалило. Завалило
так, что я оказался в тысяча сорок первом году? Лихо! И всё же это
бред. Сейчас усну, потом проснусь, и всё будет, как и прежде».
Проснулся Иван оттого, что кто-то
закричал совсем рядом.
– Воздух! Всем в лес! Быстро!
Боль утихла, и даже тряска на подводе
не вызывала вчерашних ощущений. Небо просветлело, но, похоже, утро
только начиналось. Телега заехала в кусты и остановилась. Иван
видел часть неба, далёкие чёрные точки. Много точек. Они,
выстроившись по какому-то своему принципу, устремились к невидимой
отсюда цели.
«Галлюцинации продолжаются. Видать,
башкой треснулся основательно».
В следующий раз побудка оказалась
страшной. Автоматные очереди, винтовочные и пистолетные выстрелы,
взрывы. Кто-то бесцеремонно схватил его за шиворот и стащил с
телеги. Иван открыл глаза. В это время боец, стоявший рядом, уронил
винтовку и медленно осел на землю. На гимнастёрке, в районе груди,
расплывалось кровавое пятно. Недалеко раздался взрыв, и небольшие
комья земли упали на лицо. Вот тут-то Иван испугался по-настоящему.
Перевернулся на живот, протёр глаза и осмотрелся. Фигурки в серых
мундирах мелькали среди пшеничного поля. На дороге перед ними
стояли два старинных мотоцикла, и ещё один был перевёрнут вверх
колёсами.