Надо же, всё-таки обиделась. А я уже решил, что эту снежную королеву ничем не пронять! Анна аккуратно выставляет на стол антипохмельные дары, а я понимаю, что буквально голов расцеловать её.
— Извините, возможно, я повёл себя с утра как мудак. С похмелья бываю порой невыносим! Не хотел вас обидеть! — произношу искренне, а затем неожиданно для себя ловлю рукой маленькую, но удивительно крепкую ладошку секретарши.
Наши пальцы сплетаются на миг, а на губах красавицы расцветает улыбка. Но всё это длится лишь мгновение. Женщина ловко выдёргивает руку и вновь надевает ледяную маску, под которой не разобрать её эмоций.
— Если что-то понадобится, вызовите через селектор! — отстранённо бросает она и уходит, слегка покачивая округлыми бёдрами.
Дверь уже закрылась, а я всё заворожённо пялюсь, словно эта шикарная крошка всё ещё в кабинете.
Анна
Невыносимый нахал, самодур и далее по списку. Я с юных лет работаю секретарём, поэтому мой список определений для начальствующих лиц у меня богатый. Кирилл Львович — тот ещё тип, с таким характером неудивительно, что у него текучка кадров. Но когда он извинился, причём по-человечески, а не величественно и свысока, будто делая одолжение, — на секунду увидела в нём… не знаю… нормального мужчину, который мог бы мне понравиться, окажись мы в других условиях.
«Нет, Аня, никаких других условий не существует! Есть здесь и сейчас, так что выкинь дурацкие мысли из головы!» — приказываю само́й себе.
Надо всего лишь сделать то, ради чего оказалась в этом месте, а потом… Что будет потом, слабо себе представляю. Вернуться на работу к Манаеву? Но тот меня уже никогда не отпустит с крючка. Найти новое место секретаря? Но сомневаюсь, что Кирилл Львович не поймёт, кто передал сведения о его разработках конкуренту, — слишком умён. А жить в одном городе с таким врагом — себе дороже!
А что, если начать всё с нового листа? Просто взять и уехать? Я ведь всегда мечтала жить у моря. Вдруг там всё у меня получится? В мыслях сам собой визуализируется уютный небольшой домик, шторки которого колышет тёплый ветерок, во дворе играет маленький мальчик с золотистым ретривером, а я режу салат из свежих натуральных овощей, которые купила на небольшом рынке за углом, ожидая прихода мужа с работы. Не это ли счастье?
С грустью кошусь в грязное окно, за которым ноябрьская морось, переходящая в ледяную крошку, глыбы многоэтажек, низкое серое небо и километровая пробка с раздражёнными водителями, зажавшими гудок и орущих матом на подрезающих соседей. Нестерпимо хочется выть, поэтому сцепляю пальцы так, что суставы хрустят.