Вот и птичья лапа. Длинный и каменистый язык земли, уходящий далеко в море, где навстречу ему стремился такой же кусок суши, только с драконьей стороны. Там где два куска суши намертво сцеплялись друг с другом, образовалась большая каменистая долина. Пустошь.
Брат обнял меня на прощание и отступил на узкий перешеек, с которого начинался наш край пустоши. На той стороне тоже была видна большая толпа. Где-то среди них должен стоять и мой будущий муж.
Мне на встречу шла кутающаяся в тонкий плащ, больше похожий на тряпку, девушка. Чем ближе я подходила, тем отчётливее я видела, что девушка дрожит. И не понять, то ли от холода, то ли от страха. Глазки распахнуты, губы закушены...
И тут я поняла, что и сама я иду, сжав кулаки и закусив губу. Вот ещё шаг, и между нами почти не осталось расстояния. Стоим друг напротив друга, птица и драконница. Вспомнив, что у меня в суме есть ещё один плащ, я скинула свой с плеч и накинула на неё.
- Держи, а то у нас хоть и теплее, чем у вас, но путь через горы идёт, а там ночью прохладно, да и моросить может. Замерзнёшь же. - Тихо сказала ей и сама удивилась, как мой голос дрожит-то.
- Спасибо, - поблагодарила она, вглядываясь в моё лицо, словно пытаясь там что-то отыскать. - Сирина.
- А я Яромира. - И вдруг я поняла, почему мне чаша напомнила о братовом браслете. А ведь и вправду я могу помочь невесте брата, да и брату тоже. Чтоб у него своё гнездо было! - Держи, брат у меня строг и суров, но справедлив. Мы потеряли родителей, он проводил многих своих друзей, но за ледяной бронёй есть ещё живое сердце.
- Что это? - наблюдала она, как я затягиваю на её запястье браслет из разных костяных пластин.
- Мне подарил его брат. Сказал, что рядом с той, кто носит этот браслет, нет месту войне и гневу. Хороший же шанс, правда? - спросила я, пытаясь разглядеть ответ в её взгляде, чтобы поддержать мою надежду.
- Да, - кивнула она. - Но ответить тем же не смогу! Мой брат сердца не имеет вовсе! Он жесток и не знает о милосердии. Упрям, вспыльчив... Если станет совсем невыносимо, то в старом заброшенном донжоне, на самом верху, в келье затворницы, я спрятала смену одежду, флягу, заговоренную на то, чтобы с ней не иссякала вода, путевую еду и деньги. Готовила для себя, но воспользоваться не успела, иначе бы меня здесь не было. Я и так последние дни сидела на цепи, чтоб не сбежала.