— Ань, - голос кажется незнакомым.
Мне всё сейчас кажется чуждым и неправильным. Даже я сама.
— Ты как?
На удивление легко поворачиваю голову и вижу... Сашку?
Он весь мокрый от пота, дышит тяжело и редко, бледный с синевой, как труп.
Стоп! Мы оба сегодня умерли. Или вчера? Не важно, какой сейчас день.
— Где Алина? Сева? Всеволод...
Он стал ещё бледнее, если такое вообще возможно. Издал непонятный звук и замер, почти не дыша. Да что с ним такое? Что со мной?
«Я просто напилась, напилась, напилась. Вчера был сложный день. Мне всё померещилось. И Сева, и старик, и землетрясение. Ничего не было. Совсем ничего. Даже драки с отверженными девушками» - уговаривала себя, стоя под горячей струёй воды в душе часа два.
Потом вернулась в кровать, попробовала заснуть. Бесполезно. Сашка мирно сопит и выглядит абсолютно нормально – его кожные покровы больше не отдают синевой на фоне нездоровой бледности, дыхание ровное, без хрипов. Он просто спит в моей постели.
— Просыпайтесь. Вам необходимо спуститься вниз для дачи показаний, - грубый мужской голос и настойчивый стук в дверь, заставили меня выскочить из кровати и долго метаться по номеру в поисках хоть какой-нибудь одежды.
«Где мои вещи, мать их!»
Пришлось надеть банный халат и в нём спуститься вниз. Я не стала будить Сашку. Испугалась. Головой понимаю, что мне всё привиделось, но всё равно боюсь смотреть в его глаза. Пусть спит, а я пока выясню, с какой стати нас подняли задолго до рассвета.
— Привет, ты как? – Алина выглядела так, будто бы и не ложилась сегодня.
Аккуратный вечерний макияж, вчерашнее платье, туфли на высоком каблуке. Почти все девушки, спускающиеся с четвёртого этажа, выглядели примерно как она. Все, кроме меня.
Я в халате и одноразовых тапках, с мокрыми не расчёсанными волосами, смытой наспех косметикой. Мне почему-то было страшно смотреть на себя в зеркало, поэтому могу только предполагать, насколько жутко и нелепо смотрится мой «образ».
— Нормально. Что вчера было?
— Следаку отчитайся и за завтраком спокойно поговорим, - прощебетала Алина, глядя на меня с нескрываемым восхищением.
И не она одна на меня так смотрела. Женщины, мужчины, молодые и не очень расступались передо мной. В их глазах светился восторг и благоговение. Издеваются?
Я уже поняла, что нужно было привести себя в удобоваримый вид, прежде чем покидать номер. Неужели так сложно с пониманием отнестись к тётке, которая не так давно работает в их канторке? Всё, я не могу больше терпеть их насмешки!