— Могу
ошибаться, но летуны бы уже показались. Иначе это был бы один из
самых плохих вариантов развития событий, — сказал я, провожая
взглядом вертолёт, что пролетел над изломом и завис прямо над
провалом.
С него
скинули несколько световых файеров, позволяя стоящим у края бойцам
рассмотреть, что происходит внутри излома.
— Улетай,
дурень, — нахмурился Анатолий, смотря на вертолёт.
Увы, пилот
не сообразил, что зависать над изломом, извергающим, словно вулкан,
ману, – плохая затея. Сбой в электрике произошёл так быстро, что
паникующий лётчик едва успел направить машину к дороге. Приземлился
вертолёт жёстко и завалился на бок.
— Баренцев,
на идиотов силы тратишь… — прокомментировал падение вертолёта
Архимаг, и я заметил, как машину кто-то поднял магией и поставил,
всю помятую, в вертикальное положение.
— Что за
лажа, Ярл? Опять ты начудил? — рядом появился, словно чёрт из
табакерки выпрыгнул, ещё один Архимаг.
— Так и
знал, что ты будешь за ним присматривать, — прокомментировал
появление Бортникова патриарх Анатолий.
—
Поднимаются… — предупредил я. — И, кажется, понял, чего они так
долго: дома внутрь упали. На головы им прямо. А внутри жертвы
вкусные… Пока своих сожрали да с домами и теми, кому не повезло в
них жить, разобрались…
— Вероятнее
всего. Помолимся же за их души. Но после того, как закроем этот
излом. Именем Господа!.. — начал Романов молитву, и белый свет
разлился вокруг, падая на всех и каждого, кто нашёл в себе смелость
встретить эту смертельную опасность лицом к лицу.
Благословение коснулось и меня. Интересная у него
сила. Похоже на моё усиление тела, только раз в десять слабее. Но с
учётом того, на скольких людей оно распространяется…
— Отойти от
края! Занять высоту. Следите за перекрёстным огнём, оружие строго в
сторону провала направлено! — кричал ближайший к нам командир,
подгоняя людей.
Из дыры
слышался ужасающий, чудовищный лай и вой, стрекотание и клацанье,
щёлканье и скрежет. Твари стремились на свой пир. Но они
опоздали... Люди веками жили, сражаясь с ними. Боевые рефлексы у
таких как я и людей вокруг меня, уже были, можно сказать, на
генетическом уровне.
Храбрость
появляется в человеке не тогда, когда он издал свой первый крик.
Она взращивается каждый божий день с того момента, как он сжал
кулак, чтобы отстоять то, что по праву принадлежит ему. От детской
игрушки и до земли родной. Веру. Любовь. Семью. Людей, что
находятся вокруг него.