Проникнуть в платежную систему оператора было несложно. Но вот
отыскать в этом потоке нужные мне чеки оказалось задачей не из
легких. Все же, надо развиваться дальше, ведь не за горами, счёт
Пуришкевичей в банках.
Хех.
Транзакция по нашему чеку еще не была завершена, и сумма,
которую внес Илья, все еще числилась на внутреннем балансе. Словно
была заморожена на стороне терминала.
«Хм. И почему она два дня в статусе обработки?»
Все же, это играло мне на руку. Платёж не перешёл в банк, а
значит, я могу справиться легко. Защиту оператора взломал быстро,
изменил в платеже реквизиты, а затем выгрузил
квитанцию-подтверждение, а также квитанцию отмены предыдущего
платежа.
Сделал всё честно и правильно. Пускай и нечестными и
неправильными методами.
Затем вернулся на третий этаж, помахал чеком перед лицом
удивлённого Ильи и опять, без приглашения, вошёл в кабинет. Чинуша
в этот момент ковырялся в носу и очень остервенело, словно клад там
нарыл.
— Что вам, — с недовольным выражением лица спросил он. — Я же
всё сказал.
— Так, всё готово, — я положил чек-квитанцию на стол, завёл руки
за спину и принялся ждать очередного «прикола» от Полено. —
Оформляете нас?
— Как это, всё готово? — он округлил поросячьи глазки, поднял
чек и посмотрел на него через светодиодный светильник. —
Подделка.
— Нет, — парировал я. — Если не верите, пойдём к терминалу и
выгрузим прямо оттуда квитанцию-чек. Если сомневаетесь.
А он сомневался! Да ещё как. Без доли сомнения поднял свой
толстый зад, засеменил за нами, а затем с лицом полным «афига»
рассматривал новую квитанцию. Повода отказать нам у него больше не
было.
По итогу он всё же выписал нам справку. С лицом, словно его
заставили нюхать что-то нелицеприятное, чиновник швырнул ее нам и
попросил удалиться с глаз его долой.
— Премного благодарны, — съязвил Илья. — Милейший! Вот всем бы в
народ таких чиновников. А! Ответственных! Добропорядочных!
«Чего это он так распоясался, а? Триггер на чиновников? Обидели
чем-то? Надо бы расспросить.»
Анатолий Александрович махнул рукой в сторону двери, даже не
удосужившись сказать: «Проваливайте». Но, выйдя в коридор, я решил
убедиться в том, что на этом моменте наша с ним история
заканчивается. Чуйка, конечно, подсказывала обратное, и она не
ошиблась.
Я прислушался к мобильному разговору между чиновником и неким
Константином Рогозиным. Судя по блатной музыке вместо гудков:
«Тает-тает-тает, на дороге грязный снег!», Рогозин был далеко не
священником.