До нужного номера шли, считай, под
конвоем. Дигон, которого Ланилла так испугалась, следовал за нами,
с явным намерением не допустить возможного побега дочери своего
работодателя.
Перед дверью с блестящей начищенной
медью пятеркой Ланилла на мгновение остановилась. Набрала в грудь
воздух, словно перед прыжком в ледяную воду, и только затем дернула
вниз медную ручку.
- Па… - радостно начала она, в
привычной манере бешеного урагана врываясь в номер. Но дальше все
пошло не по плану. Девушка застыла на пороге. Да так резко, что я
едва в нее не врезался. - ..па? - как-то неуверенно и потеряно
закончила она.
Заглянув через ее плечо, я понял, в
чем причина.
Почтенный Загим ожидал нас сидя в
кресле и выглядел неважно. Он резко сдал, похудел, и казался
постаревшим лет на двадцать. Двигался с трудом, причем левая
половина тела слушалась его плохо. Во всяком случае, попытка
поднять левую руку ему не удалась - та только немного дернулась и
упала, едва шевельнув пальцами.
Классическая картина последствий
сильного апоплексического удара. После новостей о побеге дочери на
«Буревестнике» и пропажи этого самого «Буревестника» оно и
неудивительно.
Состояние отца поразило Ланиллу. От
былой веселости, пусть и порядком наигранной, на лице девушки не
осталось и следа.
Родители часто кажутся детям
несокрушимой скалой, способной укрыть от любых невзгод. Этот
порожденный детскими воспоминаниями образ так въедается в сознание,
что ты забываешь - родители тоже всего лишь люди из плоти и крови.
И как прочие подобные создания, они крайне уязвимы. И именно
поступки детей ранят их сильнее всего.
Даже я, сирота, это хорошо понимаю.
Или именно поэтому я это так хорошо понимаю?
- Потом поговорим, - буркнул
почтенный Загим, махнув ладонью застывшей столбом дочери. Ланилла
выглядела такой подавленной его состоянием, что иное наказание
сейчас было бы излишним. – Твой номер соседний. Там уже все готово
– служанки, ванная, чистая одежда.
Молча кивнув, Ланилла развернулась.
Не видя ничего, шагнула вперед, заставив меня поспешно отступить в
сторону. Механическим шагом, словно заводная кукла, она покинула
номер, аккуратно прикрыв за собой дверь.
- И долго вы собираетесь изображать
умирающего? – уточнил я, когда девушка ушла.
Сомневаюсь, что она будет
подслушивать. Слишком поражена увиденным. Настолько поражена, что
упустила ряд незначительных на первый взгляд деталей, которые
рушили картинку. А от меня они не ускользнули. Но почтенный Загим и
не является моим отцом или родственником. Хотя и меня поначалу
слегка проняло, больно плохо он выглядел на первый взгляд.