– Мам, я не могу говорить долго. У меня тут возник вопрос один, надо срочно решить. Я не приеду сегодня, ладно? Спать ложитесь, не ждите. Завтра приеду.
– Ладно, – по голосу слышу, что мама устала.
– Мам, прости, ну сегодня никак. – Признаю я очевидное, тайком оглядываясь на Малиновского и встречая его пристальный взгляд.
– Ох, Юля, смотри не вляпайся в очередные неприятности! – мама, как всегда. – Я с внуками сидеть не буду!
– Мам! Ну вот что к чему? – разговор пошел не в то русло, я закатываю глаза и спешно прощаюсь: – Я завтра приеду и поговорим. Люблю тебя, мамуль, спасибо тебе!
Быстро нажимаю на отбой, пока мама не начала меня воспитывать. Мне двадцать пять лет вообще-то, я уже взрослая женщина.
Не успеваю даже додумать до конца эту мысль, как меня прерывает Малиновский. Этот мерзавец подкрался ко мне незаметно сзади и наклонился, чтоб прямо мне над ухом прошептать:
– Хорошая девочка Юля отпросилась у мамы, чтобы провести ночь с мужем?
В его глазах плещется веселье, в словах я слышу неприкрытую издевку. Только от его голоса у меня сердце замирает в груди, я вдыхаю его запах.
Почему он так пахнет, что у меня слабеют колени и потеют ладошки? Наверно, это просто от неожиданности – убеждаю я себя. И дышу, дышу, дышу. С какой–то наркоманской страстью заполняю свои легкие его запахом.
Пауза затягивается. Сердце делает кульбит и пускается вскачь. Смотрю в глаза Малиновского и вижу в них отражение себя. Как радужку топит чернота расширившихся зрачков. Он так похож на хищника, готового броситься на свою жертву.
И мне это нравится. Не нравится только, что нацелился он на меня. Я ведь не такая, только голова как в тумане от близости этого мужчины.
Он наклоняется и произносит, пожирая меня глазами:
– Юля, – голос звучит хрипло, – с чего начнем?
– Давайте начнем с начала, - выпаливаю я не иначе как на чистом адреналине, - вы вчера хотели развод, а сегодня передумали. Потом зачем-то привезли меня домой, и теперь что-то хотите начать.
– Конечно хочу! Я нормальный здоровый мужчина, и у меня есть потребности. Ты вполне подходишь для их удовлетворения. Не ломайся, тебе тоже понравится, – прет как таран Малиновский.
Стою, опешив от такой наглости, и не могу подобрать достойный ответ. Больше всего хочется бежать или спрятаться.