– Я сам как-нибудь справлюсь, – продолжил мистер Джестер, кивнув
смотрителю Хогвартса, – ты же меня знаешь.
– Ладно, ладно, – проворчала тётя Пэт.
Гарри чувствовал идущее от неё раздражение, но от дороги миссис
Джестер не отвлекалась. Она всегда ездила крайне аккуратно.
Насколько понимал мальчик – из-за его дедушки с бабушкой, Эвансов,
которые погибли в автокатастрофе.
Понимал Гарри и тётино раздражение – ну или думал, что понимал.
Дядя откровенно лукавил – было бы там так опасно, как он сейчас
рассказывал, мистер Джестер точно нашёл способ даже не заходить в
Косой Переулок, не то что кого-то пускать. Другое дело, что тётя
Пэт не переносила магический мир, – пусть это не затрагивало самого
Гарри, – и дядя прекрасно знал об этом. Слишком много было
воспоминаний о Лили Эванс связано с волшебством, и не самых
приятных.
Тётя рассказывала ему о матери, когда посчитала мальчика
достаточно взрослым. Лили не была образцом благодетели, скорее уж
избалованной девчонкой, в которой не чаяли души родители. И выход
замуж за золотого мальчика Поттера отнюдь не сделало её лучше.
Свадьба самой Петунье обернулась бы катастрофой, не будь дядя, ну…
дядей.
Не то чтобы это мешало Гарри любить родителей и скучать по ним,
конечно. Это были его папа и мама, в конце концов.
– Приехали, – сказала тётя Пэт, отвлекая мальчика от мыслей. – Я
вон в том кафе посижу, пока вы ходите.
* * *
Всё прошло без сучка, без задоринки. Бармен вскользь
поздоровался с Рубеусом, без особого интереса глянул на Гарри с
дядей. Косой Переулок был волшебным, банк впечатлял, гоблины
вызывали любопытство, поездка на тележках захватывала дух, горы
золота в сейфе поражали воображение.
Когда всё пошло не так?
– Авада Кедавра!
Хотел бы Гарри сказать, что он увидел напавшего первым, подобно
любым книжным главным героям. Им полагалось быть самыми
наблюдательными и замечать всё, что упускают глупые взрослые.
Конечно, до кучи к бытию самыми смелыми, самыми сильными и прочими
самыми-самыми.
Гарри считал, что он уже был достаточно взрослым для такого, не
то чтобы его кто-то спрашивал.
А ещё мальчик справедливо винил поездку на тележке. Та
захватывала дух в самом ужасном смысле. Гоблины точно ненавидели
всех волшебников в целом и самого Поттера лично. Гарри не знал, за
что конкретно, но был в этом уверен – носатые карлики сделали свои
проклятые тележки специально, чтобы маги сходили с ума уже ко
второй поездке.