— Без руки не останься, — бросил я раздраженно и вышел из лифта.
Иностранцы уже толпились в холле, и я включил дежурную улыбку. Эта часть работы меня бесила больше всего, но совет директоров продолжал настаивать на моем личном участии в важных переговорах.
***
Совещание проходило на удивление гладко. Даже швейцарцы, которые постоянно ко всему придирались, с первого раз согласились на все наши условия. Я подсчитывал в голове, какую часть средств от аренды можно будет направить на другой наш проект, когда за дверью кабинета послышалась какая-то возня и крики. Мы с Котом вопросительно переглянулись, а сердце у меня ёкнуло, предчувствуя беду. Через мгновение дверь распахнулась, являя взору всех собравшихся НЕЧТО.
В этом цветном пятне я даже не сразу распознал библиотекаршу. На ней было какое-то платье канареечного цвета, красные колготки, волосы на голове сияли всеми цветами радуги. И… это что, живот? Судя по размеру, тянул он месяц на девятый. За радостной Аркур маячила бледная Наталья, которая, похоже, проиграла очередную схватку с моей сумасшедшей оппоненткой. Я уже встал, чтобы выпроводить ее взашей, как девица бросилась на меня.
— О, любимый! Ты опять так надолго пропал! Мы с малышом соскучились по тебе.
Она дотянулась до моей шеи, обвила ее руками и вжалась своим неизвестно откуда взявшимся животом. А потом звонко чмокнула в щеку. Люди за столом замерли, и только Кот — засранец — сидел, поджав губы, а его плечи мелко подрагивали от с трудом сдерживаемого смеха. Аркур тем временем отлепилась от меня, повернулась к моим партнерам и начала здороваться с ними на всех возможных языках. Ужасно коверкая при этом слова.
— Бонжур, монсеньоры! Ола, комрадэ! Гутен абенд, херы!
На «херах» я не выдержал, подскочил к ней и сжал локоть.
— Ты что творишь? — зашипел ей на ухо. — А ну, пошла вон отсюда.
Она повернулась ко мне и резко изменилась в лице: глаза наполнились слезами, верхняя губа задрожала, а рука прижалась к сердцу. Да у нее определенно театральный талант!
— Так это правда? Ты бросаешь нас с малышом? — она сместила ладонь на свой фальшивый живот.
— Господа, я не знаю эту женщину, — повернулся я к партнерам в надежде на их благоразумие. — Сейчас мы вызовем охрану и проблема будет решена. Прошу прощения за этот цирк.