Замполиту наш «Боевой Листок» понравился. Очевидно, он уже заглянул в мое личное дело и узнал, что я был комсомольским секретарем школы, активно участвовал, как тогда писали в характеристиках, в общественной жизни университета. Не знал он только, что вожаком комсомольским в школе меня назначили в виде эксперимента. Уже после школы призналась мне наша зав по воспитательной работе, в чем состоял эксперимент. В нашем неблагополучном районе только отличники и хорошисты слушались комсомольского секретаря, другие в комсомол и вступать не хотели. А в школе на Соцгороде тех отличников на весь выпуск один-два. Помню, вспоминали мы наши школьные годы с приятелем моим уже в университете, он закончил знаменитую «сто сорок пятую» в центре Киева. И оказалось, что из его класса только трое не поступили в высшие учебные заведения, а из моего класса только трое поступили, остальные – или зона или завод. Вот такое вот совпадение в числах.
И тогда решили выбрать-назначить секретарем комсомольской организации человека, кто и учится неплохо и сам хулиган или, по крайней мере, с хулиганами на короткой ноге. Выбор пал на меня. И как оказалось, удачный выбор, по заявлению нашей зав годы спустя. А в характеристике из университета, слава Богу, не написали сколько у меня было приводов в милицию. Нет, бандитом я не был, но выпить мог и по глупости попасть «в виде несовместимом с моральным обликом строителя коммунизма». «Кароче» замполит положил на меня глаз. А Корнюш был ревнив, что тот Отелло, если уж его человек, то его.
На следующий день я поговорил с Шияном, признался ему, что не могу работать, не работая. Он, к моему удивлению, не обиделся, а даже, как мне показалось, с уважением посмотрел на меня или мне только хотелось, чтобы так было. Не знаю.
– Гена, мне по любому надо смену искать. Парень мне нужен надежный, со сноровкой, не простой. Да, что я говорю, ты и сам за эти дни понял, кто может работать на складе.
– Есть у меня один человек на примете. Не судим. Студент Киевского пищевого института, с моей командой попал сюда. Я его немного знаю, спокойный, умный. Алик Григорян.
– Армянин? Из Киева?
– Да, он приехал в Киев учиться на винодела.
– Ну, приводи, посмотрим.
Через месяц Алик уже ходил в ушитом хэбэ со связкой ключей на цепочке, притороченной к галифе. Надо заметить, что такая связка была вожделенной мечтой очень многих, ибо означала она, не только то, что у тебя есть свой закуток, но и власть. В чем беда совместного проживания в армии? В том, что нет возможности уединиться, нет места побыть самому, нет возможности иметь хоть что-то не по уставу: радиоприемник или гражданку