Я вдохнул полной грудью и огляделся, привычно думая, что нужно
успеть сделать до темноты. Но на что бы не упал мой глаз, все было
готово.
Странное все это. Неужели бабка все сама сделала? В ее-то
возрасте?
Пожав плечами, я решил зайти к Ладе. Она жила на соседней улице
в большом красивом доме.
Мне так и не удалось поговорить с ней после вселения в меня
чужой души. Как начинал об этом думать, сразу смешно становилось.
Вот, что ей сказать? С другой стороны, может, именно это доставляло
мне беспокойство в последнее время?
Лада была дочерью младшего брата кого-то из дальней родни моего
отца и даже обладала магией. С ее-то силой она бы отлично жила бы и
в городе, но ей нравилось жить в Васильевке, и я прекрасно понимал
почему. Здесь у нее не было конкуренток. Не то, что в столице, где
таких красавиц сотня на квадратный километр.
Нет, она была в нашей деревне единственной и неповторимой. Хотя
с ее-то характером, вторую такую Васильевка бы просто не выдержала.
Чего стоили наши ссоры, которые Лада мне закатывала при всем
честном народе. Мы здесь были главным объектом для слухов. История
наших отношений интересовала местных кумушек не меньше, чем новости
из столицы.
Да чего уж там, я иногда сам намеренно рассказывал байки, чтобы
повеселить знакомых. Необидные, конечно, да и Лада была не
против.
Но при этом назвать наши отношения серьезными было сложно. Ведь
родители пророчили Ладе удачный брак с купцом из соседней деревни.
Сам я на ней жениться не планировал. С таким характером мне жена не
нужна. Мне было приятно, что рядом со мной ходила первая красавица
деревни.
Так что поговорить с Ладой все равно нужно было.
Подойдя к ее дому, я встретил ее младшую сестру, сидящую на
лавочке с книгой. Ей едва исполнилось десять, а уже язык был как
помело.
— Тоська! — позвал я. — Лада дома?
— Дома, как не дома, — отозвалась мелкая. — Мириться пришел?
— Да если бы и так, то что с того?
— А чего цветов не нарвал?
— Это еще зачем? — удивился я.
— Так, Ладка вчера все уши мне прожужжала, что явишься ты к ней
со здоровенным букетом, будешь в ногах вымаливать прощения, а она
гордо будет нос воротить.
— Ах вот оно как. Ишь, чего придумала, — эмоции вспыхнули и
опалили щеки. — Знаешь, Тось, передай сестре, что я... А, впрочем,
ничего не передавай. Меня не видела и ничего про меня не
слышала.