Когда я получил от кассирши два больших черных мешка,
заполненных деньгами, я первый раз порадовался, что деньги в этом
мире сделаны из бумаги. Хилый Гордеев вряд ли дотащил бы даже такие
мешки до дома. А если бы они были заполнены золотом? Но я-то не
просто Гордеев, я есть Грут, великий повелитель драконов! И у меня
был план. Я немного подпитал маной руки, поднял мешки и пошел с
ними к туалету. Проходя мимо таращившегося на меня охранника, я
выдал:
— Видал, сколько выиграл! Обоссаться можно! – и, нетерпеливо
потерев ногу об ногу, сиганул с мешками в туалет.
Я знал, что в игорном зале все утыкано следящими приборами,
по-здешнему – камерами. В туалете они тоже были и следили за всем
помещением, исключая индивидуальные кабинки. В одну из них я и
забрался со своей ношей. Перекидав всю выигранную наличность в
пространственное хранилище, я забил мешки истерзанными рулонами
туалетной бумаги, которую натаскал мне со всего дома Пушистик.
Теперь можно и на выход! – довольно потирая руки, подумал я.
Схватив два заметно полегчавших пакета, я вылез из кабинки и
посмотрел на себя в большое зеркало. Молодчик, Гордеев! Так
держать! – подмигнул я своему отражению. И тут из дальней кабинки
выглянул весь красный от натуги мужик.
— Братан, бумажки не найдется?
Я реально чуть в голос не заржал. Пушистик, походу, обобрал все
туалеты. Я подтащил к кабинке свои мешки и, загородив их от камер,
достал бедолаге рулон туалетки.
— Спасибо, братан, выручил! – Довольный мужик скрылся за дверцей
кабинки.
Я вышел в коридор, а затем протиснулся между двумя бугаями в
помещение стриптиз-бара. И тут ко мне подошла она: та самая
блондинка, которую я избавил от похотливого очкарика. В этот раз
впервые на ней была одежда. Смотрелась она просто сногсшибательно в
своем черном полупрозрачном обтягивающем платье.
— Привет, красавчик, не угостишь мартини? – возбужденно
прошептала она мне на ухо.
Черт! Ну как тут откажешь?
— Не вопрос, милая, — шепнул я в ответ. – Тебе бокал или возьмем
сразу бутылку и где-нибудь уединимся? А то после тебя ни на одну из
них даже и смотреть не хочется, — я указал на стриптизерш.
— А ты шалун! – кокетливо прощебетала она в ответ. – Номер
двадцать два, этажом выше. Лестница вон за той дверью. – И она
указала в противоположный угол зала.