Так оно и
оказалось. Он вышел к жене и поцеловал её в замёрзший
нос.
– Думала,
успею к твоему приходу вернуться, – начала виноватым голосом
оправдываться она. – Ты уже поужинал?
– Нет, тебя
ждал, – улыбнулся он, помогая снять ей пальто.
– Такая
кляча стала, – расстроенным голосом жаловалась она. – Всегда
доходила от деда к нам за сорок минут, а тут и спешила, и всё
равно, не успела к твоему приходу.
– Не
расстраивайся, дорогая…
Иван хотел
показать ей свои подарки, но она ринулась на кухню. Пока разожгла
примус и поставила разогреваться сковородку с ужином. Потом во двор
умчалась…
Иван махнул
рукой и сел за стол на кухне, предоставив ей самой увидеть обновки.
И она увидела…
***
***
Святославль.
Вероника
суетилась, насколько позволяло её положение, вокруг Ивана,
поставила перед ним тарелку, и он принялся за еду. Она успокоилась
и села рядом, тяжело дыша. Чем дальше, тем тяжелее становилось
делать обычные дела.
– Как дед
Арист? – поинтересовался Иван.
–
Нормально, – устало ответила Вероника. – Хотела у него прибраться и
постирать, а только супа успела наварить… Такая неповоротливая
стала.
Набегавшись
сегодня, она почувствовала, что начала ныть поясница и решила
прилечь. Включив свет в спальне, она неожиданно увидела на кровати
чужие вещи. Первая мысль, появившаяся в голове, что это где-то
здесь прячется чужая женщина, худенькая и очень модная… Опешив от
этого открытия, Вероника потрясённо стояла на пороге комнаты.
Тысяча мыслей за одну секунду бешеным табуном пронеслись у неё в
мозгу от «Что я сделала не так?» до «Как он посмел привести кого-то
в дом?». А завершала этот бег медленная хромая кляча «Что же теперь
делать? Как теперь дальше жить?»
Вероника
стояла, потрясённо глядя на чужие вещи, и не могла двинуться с
места. Представила, как расстроится дед, когда она беременная
вернётся к нему… Представила свою жизнь в роли разведёнки с
ребёнком… В этот момент сзади её обнял муж и она немного
опомнилась. Так бережно и ласково не обнимают в такой ситуации… Да
и заметила наконец большие скомканные листы обёрточной бумаги у
стены на кровати, и с внезапным облегчением поняла, что это обновки
для нее, а не вещи какой-то чужой женщины.
Она ужасно
разозлилась на себя за глупость и на Ивана за то, что так напугал,
заставила себя подойти к вещам. Ей ужасно хотелось бросить их на
пол и потоптать ногами, но она прекрасно видела, что это за вещи и
сколько они стоят. Научилась разбираться, работая на
складе.