— О чем, об этом? Мотя, что ты имеешь в виду?
Я ляпнула это от нетерпения, ни капельки не думая о последствиях. И совершенно не ожидала, что кот подскочит на добрых полметра над столом, распушив шерсть, вытаращив глаза и расставив в разные стороны лапки, будто ему кто-то наступил на хвост или через него пропустили электрический ток:
— КТО-О-О?!! Алина, как ты меня назвала???
— Мотя… Бегемот очень длинно… — Под грозным бирюзовым взглядом я позорно сделала шаг назад. — А Мотя – короче… И ласково…
Кошачьи усы дрогнули, губы под ними приподнялись, по тигриному обнажая клыки. И я трусливо решила, что извинюсь перед Бегемотом позже, когда он успокоится. Прижала к груди вазочки с фруктами и печеньем, и попятилась к двери:
— Ну да… уменьшительно-ласкательная форма имени… согласись, странно называть того, кто тебе нравится, официально и полным именем…
Кот, который крался за мной вдоль стола, запнулся. А я повернулась и опрометью выскочила из варварски-золотой столовой, хлопнув напоследок за собой дверью. Фух! Кажется, пронесло!
На самом деле, конечно же, мое поведение со стороны выглядело очень глупо. Но осознала я это только, когда закрыла дверь в свою комнату и поставила вазочки на стол. Посмотрела на свою встрепанную персону в зеркало и… прыснула от смеха! Нет, ну это же надо? Что на меня, спрашивается, нашло? Кота испугалась? И что бы он мне сделал? Оцарапал?
Вдоволь похихикав над собственной дуростью, я вернулась и приоткрыла входную дверь, чтобы Бегемот мог без проблем зайти в комнату. Хмурый кот обнаружился в коридоре под дверью:
— Я могу войти?
Я приглашающе кивнула, открывая дверь пошире, и повинилась:
— Извини, я больше не буду так тебя называть. Я не подумала, что у вас тут другие правила и другие нравы, что тебе может не понравиться мое панибратство. Просто автоматом перенесла на тебя привычки из своего мира. Там бы это выглядело вполне нормальным: если ты мне нравишься, я тебе придумываю уменьшительно-ласкательные имена и ласковые словечки.
Кот, проскользнувший в комнату и сразу же направившийся к тому креслу, что ближе всего стояло к кровати, остановился на полдороге и как-то странно посмотрел на меня:
— А я тебе нравлюсь? — В его голосе сквозило явное недоверие.
Я утвердительно кивнула головой:
— Конечно! Как такой милаха может кому-то не нравиться?