Все изменилось в конце
семидесятых, когда появился этот Волдеморт, убивавший таких, как
он, именно тогда мальчик принялся искать возможность уйти, но за
него решили три оболтуса. Или их было четверо? Шайка «мародеров»,
как они себя называли, не стремясь даже понять, насколько
отвратительно это слово, решила «подшутить» над магглокровкой…
Уилкинса спас лишь магический выброс, спас, как он подозревал, от
смерти, полностью уничтожив магию в нем самом. Очнулся он уже дома,
без магии и почти без памяти, но отец мальчика был непростым
человеком, поэтому гипнотизеры восстановили память ребенка. Тогда
семья хотела чего-то добиться, обращаясь и в полицию, и в
контрразведку, но им только намекнули — держать рот на замке…
И вот теперь пришел час мести. Кто-то написал эти очень умные
письма, а Уилкинс постарался их довести до самого верха службы,
теперь его шеф считает, что на аудиенции Королевы и его возьмут под
контроль. Именно поэтому они сейчас и заседают четвертый час…
Ничего, скоро придет час мести и эти проклятые чистокровки умоются
кровью.
Юфимия и Флимонт Поттер с
удивлением рассматривали извещение из банка о прекращении доступа к
деньгам рода. Флимонт намедни пытался попасть в ритуальный зал,
чтобы выяснить судьбу мальчишки да помочь ему издохнуть, но зал ему
просто не открылся, как не открылась и галерея предков, не
отзывались эльфы и вот теперь — закрыт доступ к деньгам. Как
это может быть, пожилой человек не понимал, потому решил выяснить
все самостоятельно, шагнув в банк.
— Что нужно предателям
родной крови от банка Гринготтс? — поприветствовал мужчину
гоблин.
— Как предателю?
— поразился Флимонт. — Я же отсек мальчишку от рода!
— По воле магии, —
любезно сообщил ему сотрудник банка. — Мальчик был здесь,
отказавшись считать вас частью своей семьи, произнеся ритуальные
слова.
— Отказа?
— побледнел Флимонт, у которого остро заныло сердце. Предатель
родной крови — несмываемое пятно и запущенные часы, ибо такому
прощения нет и быть не может.
— Отказа… Магия
посчитала его слова весомыми, — объяснил гоблин, безо всякой
жалости глядя на того, кто хотел убить родного по крови ребенка.
Для гоблина это было… хм… сложно представимо. На деле-то слова,
сказанные юношей, просто шли от самого сердца, как и слова девушки,
но пусть Поттер подергается.