— Видимо, действительно
что-то сложное, — заметила девушка. — Раз по канатке не
решились спускать.
— Да скорее всего,
просто испугались судорог, — Виктор выключил сирену, оставив
только маячки, чтобы не спровоцировать лавину или обвал — горы
ошибок не прощают. — Сейчас доедем — узнаем.
— Эх,
серпантины, — с отчетливым щелчком переднеприводная машина
стала полноприводной. — Знаешь, любимый, иногда страшно, но
как это все-таки красиво.
— Вот ты и стала
настоящей швабкой, — хмыкнул юноша, сбрасывая скорость перед
очередным витком дороги. По сложным серпантинам машина карабкалась
вверх, уже пройдя отметку тысячу метров.
— Швабка — не
швабра, — заметила ему Марина, держась обеими руками за
поручень. — Кстати, если девочка с эпилепсией, то высота
спровоцировать могла. Возраст ее мы не спросили?
— Возраст ее не
доложили паникующие местные жители, — отчетливо хихикнул
Виктор.
— Поворот не
проскочи, — посоветовала супруга. Автомобиль с ревом и скрипом
входил в очередной поворот. Немецкий Красный Крест спешил, как мог,
в горах он мог не быстро, конечно… Но мог. Спустя еще полчаса
насквозь мокрый от пота Виктор выводил машину на улочку затерянной
в горах деревни, привлекая внимание сиянием маячков. К машине сразу
же подбежали люди, руками указывая направление.
На скамейке лежала смутно
знакомая девушка, глядевшая в темнеющее небо глазами, полными слез.
Навскидку лет четырнадцати-пятнадцати, как определил Виктор и
подтвердила чарами Марина, очень легко одетая девушка не
реагировала ни на что. Почему ее не решились передвигать, Марина
поняла, увидев в каком она состоянии. Не выдвигая носилки
полностью, Виктор перенес неизвестную в машину, укладывая на
лежанку. Фрау Бок рванулась к девушке, распахивая то, что на ней
было надето. А вот надета на неизвестной была только узнаваемая
английская мантия и больше совершенно ничего.
— Не поняла, —
удивилась Марина, подзывая мужа. Девушку она откуда-то знала,
только не помнила, откуда именно, но быстро обследовав, поняла, что
ее не насиловали и не били.
— Луна Лавгуд, —
вспомнил свои сны Виктор. — У нее мать умерла прямо на глазах,
насколько я помню, а отец был жив довольно долго. Интересно, что
она делает голой в труднодоступном месте?