— Странная аритмия, —
заметил юноша, подключая девочку к аппаратуре, которой состояние
ребенка совсем не понравилось. — Сейчас скомпенсируем, а дыхание
само в норму придет.
— Сейчас мы успокоимся, —
мягко-мягко проговорила Марина, поглаживая девочку по голове. — Ты
нам расскажешь, что случилось, и все будет хорошо, да? Оп-па, —
произнесла она, что-то нащупав. — Вить, ее за волосы таскали,
дай-ка мазь.
— Судя по отклику, ее не
только за волосы таскали, — хмыкнул Виктор, направляя транспорт к
школе. Следовало разобраться в том, что произошло. Девочке пока
ничего не угрожало. — Я схожу, разберусь, что ли.
— Сходи, сходи, —
согласилась девушка, продолжая гладить расслабившегося ребенка. —
Странная реакция… Бьют их там, что ли?
— Они пугают… Такое большое…
Из душа, ка-а-ак! — сообщила засыпающая девочка.
— Витя, — произнесла Марина
в переговорник, стоило напуганной малышке уснуть. — Ребенка
боггартом пугали, судя по рассказу. А там, скорее всего, дала
выброс.
— Понял, — коротко ответил
юноша, возвращаясь. На такой случай у них были конкретные указания
— вызвать служителей закона, которые и будут разбираться в том, кто
спустил боггарта на ребенка и почему девочку не хватились.
Часть 25
Артефакты расползались по
миру. Как русским удалось протолкнуть новые артефакты в другие
страны, Марина даже не подозревала, ибо им сказали: «не думайте об
этом». Почему-то Александр Дмитриевич близко к сердцу принял идею
создания и работы такой Службы, не стараясь «отжать и разобрать»
машины СКМП, что было бы логично, по крайней мере, с точки зрения
Виктора, людям все-таки доверявшему с осторожностью.
Каждую свободную минуту юные
целители посвящали учебе и детям, так как цену ошибки оба знали
даже слишком хорошо, но дети были не менее важными, поэтому рабочий
день двадцать седьмой бригады оказался даже слишком загруженным.
Впрочем, ни Марина, ни Виктор не роптали, просто некогда было им
роптать. Казалось бы, когда на работу выйдут еще девять бригад, то
станет полегче, но куда там…
— Двадцать седьмая, — голос
диспетчера был веселым и каким-то предвкушающим. — Тахикардия,
паника, двое разнополых пациентов, координаты…
— Берлин, однако, — заметил
Виктор, стартуя в указанном направлении. — Придется по старинке,
кстати, так что минут двадцать. Диспетчер! Чего веселый такой?