— Покажи мне, как именно он тебя целовал, Снежинка. Чтобы ты забыла.
Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох. Кладу ладони на гладкие щёки Игната и прижимаюсь губами к его рту. Замираю и забываю, как нужно дышать. Зачем мне дышать, если мой воздух сейчас в моих руках? Наслаждаюсь каждой секундой близости Игната. Прерывистым и тяжёлым дыханием на своём лице. Робко и неумело проникаю языком в рот парня. Оглаживаю дёсны и тихо хнычу, когда сильные ладони сжимают мою талию и резко вздёргивают вверх по крепкому напряжённому телу. Игнат целует меня жадно и несдержанно. Не даёт мне и секунды на то, чтобы перевести дыхание. Заявляет на меня права. Пьёт меня, давая понять, что он чувствует во мне такую же острую необходимость, как и я в нём. Я могу только зарываться пальцами в короткие волосы на его затылке и притягивать голову ближе. Ближе. Ещё ближе. Чтобы не осталось и миллиметра между нами. Чтобы практически врасти в него. Ставшего в сотни раз необходимее.
— Я не должен был тебя отпускать с ним, — рычит друг, отрываясь от моих губ на какое-то мгновение.
— Почему? — выдыхаю, поворачивая голову чуть в сторону, когда Игнат склонился, чтобы вовлечь меня в новый поцелуй. Губы проезжаются по моей щеке, оставляя на коже влажный пылающий след. — Почему? — повторяю, требуя ответа на волнующий меня вопрос.
— Потому что я люблю тебя, Снежинка, — шепчет на ушко, прикусывая и оттягивая мочку. — Потому что ты всегда была моей. С того самого момента, как пришла в мастерскую деда. Моя хрупкая Снежинка.
— Но мы же друзья, — пытаюсь слабо возразить.
Игнат хмыкает, а потом рукой ныряет в мои волосы и сжимает волосы на затылке, почти до боли. Смотрит в мои глаза и твёрдо говорит:
— Ты моя девушка, Снежинка. Моя любимая девушка.
Я растекаюсь лужицей. Готова закричать от радости на весь дом. Мой любимый парень любит меня в ответ. Все эти годы мои чувства были взаимны.
— Игнат, — выдыхаю с благоговением и ладошками начинаю гладить лицо любимого. — Любимый мой.
Парень руками сжимает мои бёдра и движется со мной на руках в мою комнату. Захлопывает дверь, к которой тут же прижимает меня спиной. Я не успеваю издать ни звука, как вновь жадный рот обрушивается на мои губы. Игнат прикусывает, оттягивает губы, заставляя меня парить над землёй от каждого обжигающего прикосновения.