Сологуб не знал расположения комнат в доме, но он увидел полоску света под одной из дверей и направился туда.
Надя спала поверх покрывала на неразобранной кровати. Рядом с ней свернулась Маша. Они читали перед сном и так и заснули.
Сологуб достал нож и шагнул к кровати. В последнюю минуту Надя почувствовала опасность и открыла глаза. Она не успела даже вскрикнуть. Сологуб зажал ей рот и спокойно, как овце, перерезал горло.
Фрида никогда не видела, как убивают. Но страха не было. Наоборот, какой-то холодный восторг. Она разочаровалась, что все произошло так быстро.
– Мама… – закричала Маша, и крик тут же оборвался.
Сологуб вытер нож о халат Нади и посмотрел на Фриду.
Черные глаза Фриды сверкали диким огнем.
«Вот тварь», – с восхищением подумал Сологуб. Он начал убирать нож, и тут раздался хнычущий звук. Сологуб дернулся.
– Мать твою, забыл про пацаненка.
В углу спальни стояла детская кроватка. Фрида подошла и заглянула внутрь. Ребенок проснулся, но не заплакал. Он смотрел на нее. В глазах у Тёмки было расплывчатое младенческое любопытство, словно он увидел новую игрушку. Это был красивый ребенок, просто очаровательный – розовый со сна, мордочка округлая, кожа шелковистая, нежная, смешные кудряшки.
– Ты кто? Девка или парень? – глаза у Фриды стали, как у кошки, которая наслаждается, играя с мышью.
– Парень, – сказал Сологуб. – Отойди, Фрида.
Фрида вдруг с силой оттолкнула Сологуба и схватила ребенка.
– Фрида, мать твою, что ты делаешь, сука?
– Он мой. Я хочу его.
Ребенок захныкал.
– Рехнулась? Зачем тебе ментовской выблядок?
Фрида чувствовала тепло нежного тельца. Детский запах кружил ей голову. Она начала мурлыкать, подражая пантере Багире, и нежно по-кошачьи мять ребенка, тереться об него лицом. Тёмка перестал хныкать. Он протянул ручку и ухватил Фриду за нос.
– Человеческий детеныш, – замурлыкала Фрида, очень похоже подражая голосу Багиры из мультфильма. – Такой мя-я-ягкий, те-е-еплый. Му-у-у-ур-р-р. Так сладко пахнет.
Сологуб уже протянул руки, чтобы вырвать ребенка у Фриды и прикончить его. Его бесила ее игра со смертью.
– Не смей, – черные глаза Фриды сверкнули так, что даже Сологубу стало не по себе.
– Дура, – рявкнул Сологуб. – Ладно, хочешь поиграть в мамочку – забирай гаденыша, и валим отсюда.
Фрида засмеялась и выскочила из спальни, прижимая к себе свою лакомую добычу.