– Зажигать спички! – приказал он мне. – Светить!
Я извел кучу спичек, пока ему удалось отодвинуть засов и открыть ставень. Ветер тут же задул чахлый огонек, но Карл Иванович уже пихал меня в маленькое окошко.
– Вылезать! И не делать шума!
Я кое-как протащил себя в окошко и полетел, сам не знаю куда. Но летел недолго и шмякнулся на землю. За мной протиснулся Сюня. Он больно ударил меня чем-то тяжелым. Телескоп, понял я. Молодец, не забыл!.. Последним выбрался Карл Иванович. Каким-то чудом ему удалось прикрыть за собой ставень. Дышал он, как наша Манька после хорошей пробежки.
На улице было уже темно. Но все-таки я догадался, что мы вывалились к тому самому оврагу, где недавно привязывал корову. С другой стороны магазина.
Карл Иванович схватил свою сумку и рванул вниз. Мы продирались сквозь кусты, спотыкались о корни, скользили по траве. А потом бежали по берегу до моста. Только мы не стали забираться на него, а спустились вниз, к реке. И во-время. Потому что совсем скоро над нашими головами зацокали чьи-то сапоги и застучала инвалидная трость.
– Сбежал гад! – послышалось с моста. – И трубу унес!
Говоривший остановился прямо над нами и стукнул палкой по настилу моста, так что перила зазвенели. Я сразу узнал его голос. Ну, конечно, это был он – хромой военный.
– Куда ему деться! – успокоил его второй голос. – У него в городе ни родных, ни друзей…
– А эти придурки? С коровой? С чего это они возле Карлуши вертелись?
– Найдем! Узнаем!
Вот когда мне совсем поплохело. В какую же историю мы вляпались! И что с нами будет, когда нас найдут и узнают?
Господи! Как хорошо, что мы хоть от коровы избавились!
Сапоги снова зацокали по мосту. И застучала палка.
– Там уже самолет приготовили. Ждут нашего сигнала…
Голоса уходили. Но страх только крепче прижимал нас к земле. Что-то с нами теперь будет?
– О, майн Гот! – шептал в темноте Карл Иванович. – Бедный Карл терять все! И дом, и работ! И жизнь! И некуда себя деть!
– А Казахстан? – вспомнил я.
Старичок только горько вздохнул.
– Ехать надо через милиций. Разве мне дадут дойти до нее!
Мне было очень жаль бедного Карла. Но еще жальче было себя. Очень хотелось оставить его вместе с телескопом здесь, под мостом, и очутиться дома, рядом с мамой. Я даже забыл, какой мировой скандал ожидает нас этим вечером. Но тут меня удивил Сюня.